Записки опера особого отдела
Шрифт:
— За нашу встречу и за наше знакомство, — он чокнулся с каждым из присутствующих и залпом опустошил содержимое. Девушки взяли по конфете из коробки и сделали по глотку из бокалов.
— Да, все-таки Франция — есть Франция, — многозначительно произнесла Света. — Какой аромат, как мягко пьется!
— А я на прошлой неделе пробовала молдавский коньяк, — поддержала разговор вторая сестра, — так тот был немного крепче, в этом, по-моему, крепости не хватает.
— Крепость что в том, что в другом одинаковая, — принялся спасать положение организатор банкета, — у них технология приготовления разная. Молдавский коньяк делают на спирту, а французский крепость набирает за счет длительного хранения в дубовых
Девушки оценили эрудицию хозяина квартиры и вновь взяли в руки бокалы, чтобы еще раз оценить букет «импортного» напитка. Андрей быстро наполнил рюмки и опять произнес краткий, но емкий тост: «За дружбу». На этот раз напиток сомнений у девушек не вызвал, они опустошили свои бокалы и стали активно закусывать.
После пятого тоста одна из сестер, заметно охмелевшая, предложила потанцевать. Андрей включил магнитофон и пригласил на танец одну из девушек, вторую пригласил Сергей. В процессе танца Марина, так звали его партнершу, тихо предложила:
— Давай выйдем в соседнюю комнату, не будем им мешать.
Не прекращая танцевать, они вышли за дверь и оказались в родительской спальне…
Сергей отвез на такси девушек в общежитие и возвращался домой. Он не мог совладать с собой, эйфория не покидала его, ему казалось, что он на пике блаженства. Как мужчина, он вновь поверил в свои силы, и ему очень не хотелось расставаться с этой девушкой. В этот день она заполнила все его сознание. Конечно, Сергей не испытывал к ней тех чувств, какие испытывал к Ирине. Ирина продолжала владеть его сердцем, но тело уже принадлежало Марине, и ничего поделать с этим он не мог.
На следующий день он проснулся позже обычного, около десяти утра. Дискету он привез с собой, поэтому не волновался. Родителей дома не было, они уже ушли на работу, и Сергей решил позвонить Глазову, поделиться впечатлениями от вчерашнего дня. К этому времени Андрей уже проснулся и наводил порядок в квартире, поэтому трубку поднял сразу.
— Я смотрю, укатала тебя вчера Маришка серьезно, если ты сегодня звонишь мне в десять, а не в шесть утра, как обычно, — услышав знакомый голос, констатировал Глазов.
— Не то слово, я до сих пор в состоянии прострации, — согласился Сергей.
— А я тебе что говорил? Я же сказал, что не пожалеешь. Друг плохого не посоветует!
— Андрей, хотел тебя спросить, а когда у сестричек занятия в техникуме заканчиваются?
— Э-э, парень, да ты, я вижу, якорем зацепился по-взрослому. Надеюсь, жениться на ней ты не собираешься? А то я с тобой здороваться перестану.
— Да нет, что ты? Так когда они приходят домой?
— Занятия у них до обеда, а там — как застанешь и как повезет, — весело ответил Андрей. — Так что гуляй, матросик, на винт только ничего не намотай.
Он засмеялся и положил трубку.
Весь дальнейший отпуск Лобанов провел, наверстывая упущенное в женском вопросе.
А тем временем спустя неделю после посещения офиса фирмы «Хорет» в кабинет старшего менеджера зашел начальник службы безопасности.
— Чем порадуешь, Йорген? — приглашая жестом присесть в кресло, спросил Гайлюс. У себя в кабинете с подчиненными он предпочитал разговаривать на родном языке. Он не боялся возможного прослушивания, так как помещение было оборудовано генератором постановки помех. Гайлюс был кадровым сотрудником норвежской разведки NIS и уже третий год работал в СССР под прикрытием. За это время в его деятельности не было ни одного прокола. Поэтому появление Лобанова с предложением продать разработку по нетрадиционному поиску подводных лодок он воспринял настороженно, как возможную подставу со стороны КГБ.
— Всю неделю мы наблюдали за объектом, — начал доклад сотрудник разведки, — после выхода из офиса он вместе в вашим знакомым Глазовым поехали в магазин за спиртным. Затем заехали
Выслушав доклад, Гайлюс задумался. Он встал из-за стола, молча подошел к аквариуму и стал кормить рыбок.
— Что ты думаешь по этому поводу? — не поворачиваясь, спросил он начальника службы безопасности.
— Я не исключаю возможности, что его могли завербовать, когда взяли на наркотиках, — сразу ответил тот.
— Могли, — задумчиво резюмировал Галюс, — но тогда зачем отчислили из училища? В студенческой среде он был бы более полезен. А если завербовали, то после исключения из института он мог озлобиться на органы и отказаться от сотрудничества. Нелогично.
Он вытер руки платком и вернулся за стол. Покрутив в руках карандаш, он посмотрел на коллегу и сказал:
— Я думаю, мы должны принять его предложение. И чем скорее, тем лучше, пока у него не закончился отпуск. Но наблюдение нужно усилить. Я сегодня позвоню Глазову, чтобы тот передал мое приглашение Лобанову, а вы с сегодняшнего дня и до отъезда не должны отпускать его ни на шаг. Если только выяснится, что после повторного контакта он встретится с кем-то из подозрительных лиц, примите незамедлительные меры по его ликвидации.
— Не волнуйтесь, шеф, все сделаем, как нужно, — Йорген закрыл папку, — я могу быть свободен?
— Да, можешь, эту неделю ты хорошо поработал, — Гайлюс редко хвалил своих подчиненных, видимо, сегодня он услышал то, что хотел услышать.
Он протянул руку помощнику, давая понять, что разговор закончен. Когда закрылась за ним дверь, разведчик долго сидел, не шевелясь, и глядел на телефонный аппарат. «Если этот парень действительно предлагает новую методику поиска подводных лодок, о которой еще никому не известно, — рассуждал разведчик, — то в центре эта информация произведет эффект разорвавшейся бомбы. После такого успеха можно смело надеяться на повышение по службе со всеми вытекающими последствиями. Если же это подстава, то чем я рискую? Парень мог мне не говорить о том, что это военная разработка, и то, что разговор был именно об этом, никто не слышал. Опять же, не мы проявили интерес к этой методике, а матрос сам ее предложил нам. Где и как она попала к нему в руки — это не наша проблема. В результате мы ничем не рискуем. Все же надо звонить Глазову и пообщаться с его товарищем».