Записки опера особого отдела
Шрифт:
— Ну и за что было снимать с должности? Обычный случай для командированного офицера, — попытался возразить Чернов.
— Согласен. Случай обычный, — он сделал паузу и добавил — но для обычного офицера, а наш офицер осведомлен в государственной тайне, и об этом не следует забывать. И самое интересное, что при задержании у него оказалось шесть тысяч рублей, происхождение которых он отказался пояснять и милиции, и командованию.
— Это действительно интересно, — согласился Игорь, — для командировочных расходов многовато. Хотя,
— Я знаю, что у тебя буйная фантазия, но давай не будем гадать, через агентуру выясни, насколько его материальное положение соответствует доходам, и проведи в отношении него полную спецпроверку. Может быть, это нам даст какую-то зацепку, — посоветовал Можайский, — первичные запросы тоже вернулись, но там все чисто.
Подполковник протянул капитану бланки спецпроверок. Чернов просмотрел их и, положив в свою папку, спросил:
— Я направлял мотивированные запросы по местам рождения его и членов семьи. Ответы на них прислали? — с надеждой спросил Игорь.
— Пришли. Позже возьмешь их у секретаря. Но там тоже ничего интересного. Рождение отца подтвердили, а на мать данных нет.
— Что значит, нет данных? — переспросил капитан.
— Такое бывает, она родилась до войны, а в войну могли архивы сгореть. Здесь ничего необычного нет, такое часто бывает, особенно, если города находились под немецкой оккупацией, — ответил Можайский.
— А я думаю, есть. Отец родился в Полтаве. Этот город был под оккупацией, а архивные данные сохранились. Город Энгельс в годы войны не был под немцами. Его даже не бомбили, а архивы не сохранились.
— Коллега, откуда такая осведомленность в истории этого города? — спросил Можайский, раскачиваясь на стуле.
— Я там был на стажировке после третьего курса, — пояснил Чернов.
— Тогда для того, чтобы внести ясность, предлагаю в отношении матери направить запрос в паспортный стол по месту жительства и по месту выдачи паспорта, чтобы выслали копии всех учетных данных. Хотя не знаю, что это нам даст, но если тебе от этого станет легче, то пиши.
Подполковник сложил ладони в замок и многозначительно посмотрел на Чернова, давая понять, что ждет от него готовые документы на подпись.
До обеда Игорь зарегистрировал очередную партию запросов и направился в гарнизон. Не заходя домой, он пошел в гараж к Валерию Коленову. Тот, как всегда, был в гараже и продувал жиклеры на разобранном карбюраторе.
— Ну что, моряк, вернулся на берег? — он засмеялся и вытащил из тумбочки бутылку спирта. — Давай за возвращение по пять капель.
Как по мановению волшебной палочки, на столе оказались стаканы, кусок сала и хлеб.
— Валера, мне еще работать надо, — попытался уклониться от приглашения Чернов.
— А я что здесь, дурака валяю? Замполиту, между прочим, карбюратор ремонтирую.
Он обиженно посмотрел на Чернова, выждал паузу и демонстративно стал закрывать пробкой
— Ну, если тебе некогда со мной пообщаться, то и я не скажу тебе того, что собирался.
Игорь обреченно сел на табурет, взял бутылку и сам налил себе четверть стакана. Коленов удовлетворенно присел напротив и последовал примеру гостя.
— Так чем ты хотел меня удивить? — спросил опер собеседника.
— Как ты и просил, — начал гостеприимный хозяин, — все это время наблюдал за Славиком.
Так он обычно называл Омельченко.
— Каждое утро он выезжал из гаража и вечером ставил машину обратно. С собой ничего не приносил, ничего не выносил, никого не приводил, и к нему никто не заходил.
— Да-а, — с сарказмом и явным разочарованием произнес Чернов, — такую информацию, я, наверно, до утра не переварю.
— А это не все, — испытывая терпение, продолжил техник, — каждую неделю по четвергам он приходит к двадцати часам в гараж и около часа там сидит при закрытых дверях. В прошлый раз я хотел тебе об этом сказать, но решил сам перепроверить. Я попытался зайти к нему в гараж следом, но он заперся изнутри и мне так и не открыл.
— И о чем это свидетельствует? — удивленно спросил Чернов.
— А это вопрос не по окладу. Ты опер, ты и думай, — парировал Коленов.
Не дожидаясь ответа, он налил себе еще треть стакана спирта, залпом выпил его и закурил.
— Валера, а давно он машину купил? — продолжал опрашивать собеседника Чернов.
— Уже здесь купил. Два или три года назад. Ему Володя Лукьянов ее продал. Тот вернулся с боевой службы, и ему эту машину выделили согласно очереди. А потом выяснилось, что, пока он был в морях, его жена гуляла налево и направо. Он подал на развод, а жена потребовала раздела имущества. Вот и пришлось продать машину, чтобы деньги разделить. Так что Славику повезло.
— А откуда ж у него деньги взялись? Он же недавно на Севере?
— Я в чужие карманы не заглядываю, — гордо заявил Коленов, — может, родители помогли, может, жена «потрудилась». Она ведь у него в квартирно-эксплуатационной части работает, а там — клондайк. Люди в своих ведомственных квартирах ремонт делают за свой счет, а она под это дело списывает казенные стройматериалы. Ведь ремонт служебного жилья должна проводить КЭЧ своими силами и бесплатно. Можно только представить, сколько она имеет от этой кормушки.
Игорь задумался, нужно было быстро проанализировать то, что он услышал, и принять решение о дальнейших действиях. Мыслительный процесс вновь прервал хозяин гаража.
— Ты пить будешь или пришел на меня посмотреть? — с обидой спросил он.
— Валера, извини, но после корабля мне «шило» не лезет, — слукавил Игорь.
— Это точно, я, когда с боевой службы возвращался, неделю минимум в завязке был, — с пониманием ответил Коленов, — а потом ничего, восстанавливался.