Записки опера особого отдела
Шрифт:
— У тебя фонарь есть?
Дежурный утвердительно кивнул и протянул карманный фонарик майору. Чернов быстро выхватил его из рук и стал удаляться в сторону оврага. Как и в прошлый раз, на самом его дне оказалась запорошенная снегом лыжня. Различить очертания следов уже было невозможно, потому что падающий снег поглотил былые улики. Но, по крайней мере, это обстоятельство уже давало уверенность в том, что поджог домика с формулярами первой эскадрильи и попытка поджога вертолета — дело рук одного и того же человека.
Игорь вновь поднялся на стоянку.
— Спасибо.
— Не за что, — ответил тот, — Что-нибудь нашли?
— Существенного ничего, — не посвящая дежурного в детали, ответил Чернов.
— Товарищ майор, — обратился старший лейтенант, — Вы так же, как и командир считаете, что это дело моих рук?
— Сергей, — улыбнувшись, произнес Чернов, — По-моему, мы еще в прошлый раз перешли на «ты». Отвечаю тебе прямо — нет, не считаю. Тебе не было смысла так дешево подставляться. Я уверен, что ты здесь не при чем.
Лицо техника заметно потеплело.
— Более того, мне нужна твоя помощь, — обратился к нему Игорь.
— Спрашивай, — опять перейдя на «ты», ответил Игнатов.
— Утром, когда ты принимал стоянку, кабина вертолета N 39 была опечатана или нет.
— Конечно, опечатана, — ответил техник, — печатью Ковальчука. Да я случайно заметил, что грузовая кабина не заблокирована. Я обычно, когда заступаю в наряд, всегда трогаю двери. В этот раз тоже, автоматически ее дернул, и она поехала. Заглянул туда, а там канистра. Вот сразу и доложил дежурному.
— Кстати, ты это канистру у кого-нибудь раньше видел? — спросил Чернов.
— Видел, но у кого, и при каких обстоятельствах, не помню. Опять же ее или нет, на сто процентов сказать не могу, — извиняющимся тоном ответил Сергей. — Таких канистр много. Даже у Ковальчука в машине такая есть, только, по-моему, у него синего цвета.
— А ты Ковальчука когда последний раз видел?
— Позавчера, — сразу ответил Игнатов. — Мы у них в гостях с женой были по случаю праздника. Мы часто встречаемся семьями, как никак, одно училище заканчивали, правда, в разное время. А его жена изысканная кулинарка. Она очень вкусно готовит куропаток в кляре. Я такой вкуснятины, нигде кроме, как у них, не ел. Это у нее фирменное блюдо.
— А где они берут куропаток, Василий, вроде, не охотник? — удивился Чернов.
— Еще, какой охотник, — усмехнулся Игнатов. — Только охотится он без ружья.
— Это как? — не понял Игорь.
— Все примитивно просто, — начал рассказывать Сергей, — он берет большой термос с горячей водой, и пустую бутылку из-под шампанского, выходит куда-то в сопки, там наливает кипяток в бутылку и опускает в снег. Горячее стекло делает в сугробе своеобразный шурф. На морозе растаявшие стенки быстро покрываются льдом, и получается в снегу твердая труба. Потом, он насыпает на дно зерно, сушеную рябину и уходит. Когда возвращается, куропатки торчат из этих труб задом кверху. То есть, проваливаются туда, а назад выбраться не могут. Так и замерзают.
— А в какое время вы встречались 7 ноября? — поинтересовался Чернов.
— Мы пришли около 13 часов, как раз на обед, — он сделал паузу и с улыбкой добавил: — Правда, плавно переходящий в ужин.
— Так долго засиделись?
— А мы всегда, если гуляем, то до ночи, — с гордостью отметил Сергей.
Игорь протянул ему руку.
— Спасибо за помощь, Сергей.
— Это тебе спасибо, — ответил техник.
— А мне за что? — удивился Чернов.
— За веру и поддержку.
Они пожали друг другу руки, и Чернов направился к машине.
27
Майор Нещерет ходил по коридору отдела, не находя себе места.
— Ну, наконец-то, ты приехал, — с надеждой воскликнул он, увидев на пороге Чернова, — У меня здесь настоящий Смольный. Откуда только не звонили и все требуют сиюминутного доклада.
— На то оно и начальство, чтобы требовать, — снимая шинель, уставшим голосом ответил Игорь.
— Ну не томи, Касатик, рассказывай, — в предвкушении сенсации, попросил начальник.
— В общем, картина такая, — выдерживая театральную паузу, начал Чернов, — Один из матросов мне сознался, что 8 ноября в районе обеда заметил на стоянке свежие следы, тянувшиеся из оврага. Он осмотрел все в округе, но никого не увидел. Затем проверил печати на вертолетах. Там также оказалось все в порядке. С учетом того, что завтра у него начинается отпуск, он никому об этом не доложил. В этом плане я понимаю пацана. Тогда я проехал на стоянку и нашел эту дорожку следов. Ее к тому времени присыпало снегом, но я прошел туда, куда она вела. Она привела меня к лыжне в овраге.
Игорь победно посмотрел на Нещерета, ожидая его реакции. Тот понял, что Чернов от него чего-то ждет, но не понял хода его рассуждений.
— И о чем это говорит? — спросил он.
— А это говорит о том, что именно по этой же схеме был совершен поджог домика с формулярами в первой эскадрилье. Там тоже, поджигатель прошел на стоянку по оврагу на лыжах.
— Я, к сожалению, не успел перечитать материалы по предыдущим ЧП, — попытался оправдаться Юрий Иванович, — Сам понимаешь, звонки одолели. А кто в том случае был главным подозреваемым?
— В том случае, наши подозрения пали на штурмана вертолета из соседнего полка капитана Козака. Дело в том, что след лыжни был специфический, не спортивных лыж, а охотничьих, широкий и короткий. Пока известно, что только у него есть такие лыжи в гарнизоне. Во всяком случае, опрос охотников и агентуры других результатов не дал. Да, и мотив у него определенный был. Он раньше служил в нашем полку, но за нарушение порядка нахождения за границей был переведен из корабельного полка в смешанный. Дело в том, что в палубной авиации воинские звания на ступень выше, чем в обычных авиационных полках. И, как результат, застопорился в звании капитана.