Записки практикующего адвоката
Шрифт:
И стало так тепло от этого простого слова…
Сколько раз я в своей жизни обжигалась? Не счесть. И все же я снова иду вперед, скрывая боль, веря вновь. Впрочем, я никогда не теряла голову настолько, чтобы забыть обо всем. Да, я уже не та девочка, которая верила в принцев, но именно женщине, которой я стала, довелось встретить того самого принца. Забавно, не так ли?
Я закончила разговор с Владимиром (мы условились встретиться в выходные) и только тогда заметила, что замерзла. Октябрьская похода коварна: относительно теплые дни сменяются ледяными вечерами, и я в своем легком пальто успела продрогнуть.
Улыбаясь,
В общем, во вторник утром я уже была вполне в форме. Не осталось и следа недавней растерянности и водоворота эмоций.
Я вновь была спокойна, собранна и привычно сдержанна.
Меня ждала работа, а в суде нет места рассеянности и переживаниям, по крайней мере, со стороны адвоката.
Дело господина Дроздова рассматривала судья Долженко, с которой у меня сложились, мягко говоря, неприязненные отношения. Вернее, я терпеть не могла эту судью, поскольку она нередко уж слишком вольно трактовала закон, а она в свою очередь не терпела меня, поскольку я принципиально не даю взятки и при этом не чураюсь обжаловать ее несуразные решения.
Следовательно, дело обещало быть нелегким. Судья — царь и бог в заседании, так что создать мне множество проблем для нее сложности не составляло. Более того, это ведь истинное удовольствие — довести адвоката до истерики!
Впрочем, я достаточно повидала, чтобы не поддаваться на такие провокации.
Чтобы не злить судью, следовало одеться как можно скромнее и выглядеть похуже: судья Долженко — настоящая модница, не признает конкуренции, а уж если какой-то адвокат надумает превзойти ее, то пиши пропало. После недавнего замужества она и вовсе почувствовала себя королевой: переодевается по два раза на дню, демонстрирует на работе сногсшибательные драгоценности и роскошные меха.
Но у меня с данной судьей отношения особые, так что образ серой мышки мне уже не поможет, не стоит и пытаться.
Я распахнула шкаф и задумчиво оглядела ряды костюмов.
Говорят, у настоящей женщины в гардеробе непременно должен царить полный кавардак, чтоб одежды было множество, однако надеть нечего. Считается, что неспособность подобрать подходящие комплекты — признак импульсивности и женского непостоянства, когда непреодолимо тянет прикупить любую понравившуюся вещь (а нравятся непременно совершенно не гармонирующие с остальной одеждой). Я скептически хмыкнула: по таким параметрам я женщиной считаться явно не могу, поскольку на импульсивные покупки меня тянет крайне редко. Ну вот такая я — сдержанная и расчетливая! Но это вовсе не означает, что отказываю себе в любви к эффектным нарядам.
Перебрав несколько подходящих вариантов, я остановилась на пунцовом одеянии — воплощении простоты и скромности, если бы не насыщенный цвет.
Обожаю эту вещь! Все-таки есть что-то в образе женщины в красном — вроде бы, самый обычный костюм, но моментально обращает внимание на его обладательницу.
Одевшись, я оглядела себя в зеркале и осталась вполне довольна увиденным, потом слегка подкрасилась (главная изюминка макияжа — помада точно такого
Даже Нат, выглянув из кухни, что-то пробурчал одобрительно — видимо, и ему глянулся этот наряд.
Я напоследок бросила взгляд на себя в зеркале в прихожей. Эффектно, ничего не скажешь!
"Главное, чтобы костюмчик сидел!" — весело сообщила я отражению, надела пальто и отправилась на работу.
Поскольку дело было назначено не на раннее утро, то в суде уже было тихо. Утренняя суета и толкотня сменились сосредоточенной работой, граждане разбрелись по кабинетам и залам заседаний, а кое-то уже закончил дела и отправился восвояси.
У меня на этот день было назначено два заседания: первое, по делу господина Дроздова, на двенадцать часов, а второе — на пятнадцать тридцать.
В длинном коридоре было почти пусто, лишь человек пять слонялись туда-сюда, нервно оглядываясь по сторонам. Любопытно, как это место умудряется производить гнетущее впечатление, ведь совсем недавно в суде наконец сделали ремонт (и слава богам, а то штукатурка уже норовила упасть на голову), и теперь стены были выкрашены в веселенький салатовый цвет, но и это не спасало. Коридор все равно был мрачным и унылым: ободранные скамьи, тусклый свет ламп, решетки на окнах, — недоставало лишь надписи при входе "Оставь надежду, всяк сюда входящий!" (впрочем, ее с успехом заменяли табличка "Сигурдский районный суд г. Альвхейма" и строгое предупреждение иметь при себе документы, удостоверяющие личность).
Но для меня этот вид был обыденным и почти уютным: работа, милая работа.
Среди тех, кто бестолково слонялся по коридору, уже был мой клиент с еще одним мужчиной примерно того же возраста, нашим свидетелем. Также я увидела тучного гоблина средних лет в пуританском деловом костюме и при портфеле — судя по этому, а также по преувеличенно безразличному выражению лица, это был мой коллега.
Я торопилась, чтобы успеть потолковать с господином Дроздовым, хотя, как выяснилось, спешила я совершенно напрасно — в назначенное время слушание не началось, поскольку судья была чем-то очень занята. Мы прождали около часа, а потом начался обеденный перерыв, который судья даже не подумала прервать ради рассмотрения дела.
В общей сложности, нам пришлось куковать под дверью почти два с половиной часа. Судья за это время несколько раз дефилировала в курилку и обратно в кабинет.
Я учтиво поздоровалась, она неохотно ответила на приветствие и смерила меня неприязненным взглядом.
Кажется, мой наряд подействовал на судью, как красная тряпка на быка — впрочем, я далека от иллюзии, что иное одеяние привело бы ее в благодушное настроение.
Сама судья Долженко — крашенная блондинка субтильного телосложения: невысокий рост, ножки-палочки и ручки-спички, отсутствие даже намека на грудь, — составляла довольно забавное впечатление. А уж вкупе с вечным снисходительно-недовольным выражением лица и вовсе получался незабываемый образ, эдакий надменный воробей. Впрочем, эта птичка обладала достаточной властью, чтобы изрядно потрепать нервы всем участникам процесса.