Записки продавца
Шрифт:
Мы сидели до полуночи и, изрядно выпив, решили, чтобы протрезветь, пойти домой пешком. Мой отель был самым дальним, поэтому я видел, как редеет наша компания, пока и вовсе не остался один. Перед отелем мне пришла в голову мысль – пойти на набережную и полюбоваться ночным морем. Как выяснилось позже, это было самой глупой идеей в городе Геленджик, где человека могут ограбить даже средь бела дня.
Внезапно ко мне подошли несколько ребят и начали невинный разговор. Несмотря на то, что большинство вопросов были про мой костюм, я даже представить не мог, что будет происходить дальше, пока один из них не достал нож. Тут я уже все понял, но на набережной никого не было и, в общем, помощи ждать было неоткуда. Я спокойно достал все, что у меня было, – деньги, телефон, что-то еще и предложил им. К моему удивлению
Самым страшным было то, что они не взяли деньги и еще то, что я мог их опознать, так как они не скрывали лиц. Понимая это, я уже не питал никаких иллюзий, что меня отпустят просто так. Скорее всего, план состоял в обнулении всех моих карт, а может быть и нет – кто их знает. В этот момент зазвонил телефон, но мне так и не дали ответить. Телефон умолкал на время, а потом опять звонил. Но главный из нападавших боялся, что нас по нему могут выследить, и попросил отключить через некоторое время, после непрекращающихся звонков.
Я понял, что если меня вывезут из города, то я уже вряд ли сюда вернусь, поэтому искал момент для бегства. Вдруг мы остановились на светофоре, и я увидел через дорогу отель – надо было действовать. Я ударил сидящего рядом и попытался выбить стекло машины, но оно почему-то не разбивалось. Находясь в сильном стрессе, я с трудом понял, что дверь можно открыть ручкой, что я вскоре и сделал, пока мой охранник приходил в себя. Перед тем как машина дернулась с места, я успел выскочить и добежать до отеля, дверь которого была закрыта. Предположив, что за мной могут вернуться, я со страху стал барабанить в дверь изо всех сил, пока не выбежала охрана отеля. Помню, как меня чем-то отпаивали, чтоб я успокоился, а потом приехала жена и меня забрала. Предложили вызвать милицию, но я отказался: жутко хотелось домой. Вдруг я вспомнил про звонки, которые все время раздавались, и спросил жену, зачем она мне все время звонила. Но она в недоумении лишь покачала головой. Я открыл список входящих звонков – он был пуст, с момента отключения мной телефона.
Не знаю, был ли это звонок с неба или откуда-то еще, но тот факт, что он был, заставил меня сильно задуматься, потому что таких звонков в жизни может быть в лучшем случае несколько, хорошо, если больше одного. Я понял, что жизнь надо менять кардинальным образом.
Глава 22
Новая жизнь
Мы вернулись домой на следующий день, и жена пригласила меня в ресторан, чтобы поговорить… о разводе. На тот момент у нас уже было трое детей. Тема разговора окончательно выбила меня из колеи, я просто был не готов к ней и стал оправдываться как ребенок. Все, что она говорила, было чистой правдой, и спорить с этим было сложно. Где-то внутри я был с ней согласен, но понимал, что такого удара в спину сейчас просто не переживу. Ну, или мне так казалось в тот момент. Инстинкт самосохранения заработал вовсю, и таланты продавца пригодились как-никак лучше. Я стал ее убеждать дать мне возможность все исправить, хотя как все исправить – не знал.
На тот момент оборот компании вырос на порядок, мы подписали больше сотни контрактов, я собирал всевозможные награды и похвалы. При этом степень моей изношенности превышала все допустимые нормы: доктор уверял, что надо остановиться, и пугал меня то инсультом, то инфарктом. В зеркале с большим трудом угадывались черты былой красоты, и внешне я выглядел лет на десять лет старше. Помню, как-то раз меня вызвал в Хьюстон президент компании и сказал:
– Коля, нам нужны такие люди как ты, и нам нужно, чтобы ты помог их найти.
– А что значит, такие как я? – удивился я.
– Ну, те, кто может все создавать, понимаешь? Что-то менять, а не сидеть просто на жопе и ждать пока принесут, – сказал он.
– Понимаю, – спокойно ответил я.
– Ну и тем, кому как и тебе, лет 35, не больше.
– Но мне 27, а не 35, – возразил я.
– Ха-ха, хороший у вас юмор, у русских, насмешили вы меня, Николай, – усмехнулся он.
Я понял, что лучше его не переубеждать, и делано засмеялся. Конечно, мне было не смешно, и я понимал, что мой вид оставляет желать лучшего. При этом сам президент выглядел безупречно-свежо и, видимо, активно
В тот день я твердо решил, что подпишу первый же оффер, который получу, и не важно какой он будет – главным было попробовать сохранить зарплату и должность. Или хотя бы одно из двух. И чем больше меня давил китаец, тем активнее я бегал по рынку, продавая себя. На компанию мне теперь было плевать, но на моих ребят – нет, и я пытался делать все, чтобы их не особо трогали, вызывая весь огонь на себя.
Оффер пришел в тот же день, что и сообщение о продаже компании. Трясущийся от радости президент считал свои бонусы и рассылал всем поздравления, в то время как все рассылали свои резюме, куда только можно, не ожидая ничего хорошего от случившегося поглощения. Я отправил ему заявление об увольнении и отказ от своей доли в компании, а он даже не перезвонил: я ему уже был не нужен. Этот мой поступок, конечно, был глупостью, так как я мог продать свою долю, но в тот момент меня это мало интересовало: я хотел убраться оттуда как можно скорее. Как выяснилось, у меня накопилось три месяца отпусков, и я даже получил некое выходное пособие за них, что хоть как-то улучшило мое настроение. Как я узнал позже, мой китаец получил несколько миллионов долларов бонусов, проработав в компании чуть больше года. Ну да ладно, как говорится, считать чужие деньги нехорошо.
Компания, в которую я шел руководить одним из бизнесов, была самой белой и пушистой в этом мире, и я думал, что меня уже никто не будет давить, унижать, строить против меня какие-то интриги. Я был уверен, что наконец-то займусь спортом и верну себе былую стать. И что в ночь с воскресенья на понедельник я, наконец-то, буду спать. Начиналась новая жизнь.
Послесловие
Изначально я планировал написать некое пособие для продавцов, чтобы использовать его для внутренних целей, но уже в самом начале это показалось мне безумно скучным и неинтересным. И сколько бы я ни пытался себя заставить это сделать, все было тщетно, истории из прошлого всплывали в моей голове одна за одной, и я уже не мог про них не писать. Конечно, подобных историй было много, и здесь отражена лишь их небольшая часть, своего рода верхушка айсберга. Тем не менее, то, что я вспомнил сходу, видимо, как-то по-особенному засело в моей душе и вылезло наружу спустя много лет. Все эти истории реальны, то есть имели место быть, также как и их герои. На всякий случай, я изменил все имена и в каких-то местах намеренно нарушил хронологию. Надеюсь, герои простят мне мои выводы и оценки, основанные сугубо на моем личном восприятии, если, конечно, сей опус до них когда-нибудь дойдет.
Я хотел показать тот факт, что жизнь продавца – это все-таки тяжелый эмоциональный труд. И слово «эмоциональный» является тут ключевым. В противном случае, продавец – это всего лишь версия продвинутой секретарши, получающей повышенную зарплату, ну либо некоего диетического яйца, о котором я уже упоминал выше. Из большинства продавцов, которых я встречал, наверно только процентов десять от силы могли бы реально в чем-то преуспеть на ниве продаж и развития бизнесов, остальные же просто занимались обработкой руководства и сбором приплывающих к ним сделок. При таких людях компания способна только расти вместе с рынком, но не вопреки ему. Тем не менее, от приспособленцев всегда тяжело избавляться, так как вся их работа, в общем-то, и состоит в том, чтобы удержать свою позицию.
Думаю, что на этом я закончу первую часть книги. Забегая вперед, могу сказать, что в моей жизни все-таки произошли некоторые существенные изменения. Я стал заниматься спортом и сейчас нахожусь на пути к прежней форме, летать я стал гораздо меньше, а дети наконец-то узнали, что у них оказывается есть папа. Жена от меня до сих пор не ушла. Ну а в остальном я так и остался продавцом, приносящим деньги. Наш бизнес за последние три года вырос примерно на порядок, но это уже совершенно другая история.