Записки рыжей эльфийки
Шрифт:
"Ведьма!", "Стерва!", "Чтоб ты сдохла!" - о, это была всего лишь малая часть всех оскорблений, услышанных мною в тот день. И всё это неукоснительно склоняло меня к подписанию второго договора. Лучше я стану марионеткой бога Тёмных - тогда у людей будет больше поводов меня оскорблять. Но сейчас, когда я могу претендовать на трон Империи - а такая возможность имеется, ибо мама старше Ричарда, - я не позволю им унижать меня.
Оглянув огромную мощёную площадь перед дворцом Раластра и получив предостерегающий
Так как большинство стихийцев - маги, то невербальные заклинания для них сущий пустяк. В этом я и убедилась. Подключила ментальное зрение, посмотрела на искристо-голубую ткань сферы. Та ощутимо рвалась в нескольких местах - я даже слышала звук разрываемой материи. Плохо, очень плохо. Слишком сильный напор, слишком жгучая ненависть - мне не выстоять против них всех. Мне бы хоть маленькую негласную поддержку...
И она пришла. Фиолетовоглазым и черноволосым смерчем пронеслась по площади, рыкнула, заставив всех дрожать. М-да, Кларисса с удовольствием разогнала толпу, послала ту куда подальше и отвела меня в Зал Советов. Сама куда-то смылась, не сказав ни слова.
Имперский Зал мало отличался от Зала эльфийского. Те же стены, полностью обитые деревянными покрытыми красно-коричневым лаком панелями, те же люстры, наполовину электрические, наполовину свечные, та же мебель - стулья и длинный стол в тон стенам. Только у нас со стен свисали цветы, здесь их не было.
А я, оставшаяся наедине только с собственным фамильяром, позорно разревелась.
– Ну, малышка, не отчаивайся, - гладил меня по голове лапкой Шурик, тихо-тихо мурлыча.
– Подумаешь, не любят в одной стране! В остальных полюбят!
– Ты просто не понимаешь, Шур, - всхлипнула я, утирая тыльной стороной ладони слёзы.
– Меня обсуждают в Алмодрае, презирают в Империи. Что будет дальше?
– Малы-ышка! Я понимаю, что тяжело, но надо стойко выносить все сложности, выпадшие нам.
Я взглянула на него, икнула и шепнула срывающимся голосом:
– Я тебе сказать кое-что хотела...
– Я знаю, - кивнул Кот Учёный. Я от удивления даже икать перестала.
– Кхашен и ко мне пр-риходил. Стр-рого-настр-рого наказал, чтобы помог тебе с пр-ринятием р-решения.
– Да перестань ты звук [р] растягивать! Раздражает!
– воскликнула я. Фамильяр покаянно склонил голову и кивнул, соглашаясь.
Вздохнула. Выдохнула. И обозлилась:
– Ну, раз они хотят видеть во мне только ведьму - будет им ведьма!
– Я мотнула головой, длинные косы, неимоверно выросшие за это время, как кнутом разрезали воздух.
Шурик испуганно попятился.
– Только не переусердствуй, - дал напутствие он и исчез в дверях.
Я наколдовала себе зеркало в полный рост и принялась творить и вытворять.
В последний раз взглянув в зеркало, я совершенно точно поняла - а мне плевать на всех и вся.
Глава третья. Лунный танец в одиночестве.
Берегите себя и... кстати! Вы плиту выключили? А газ в печке для барбекю? Заднюю дверь заперли? Ручку на всякий случай дёрнули? Забыть такое нетрудно; вдруг прямо сейчас кто-то ломится в ваш дом. Какой-нибудь псих. С ножом. Тут уж плевать, синдром навязчивых состояний у вас или нет...
Лучше перепроверить, не так ли?
Стивен Кинг.
– Эль, ты...
– У друга, вновь появившегося будто бы из ниоткуда, поползли брови наверх. Что ж, впечатление я точно произвела.
Ден Асмир был одет в искристо-белую рубашку на пуговицах и тёмно-синие (как угадал!?) зауженные книзу брюки. Была ещё чернильно-чёрная жилетка - отчего-то не застёгнутая. Ботинки - высокие, на шнуровке - имели металлические носки. Красный ёжик волос прикрывала шляпа-цилиндр, а две неизменные косички были закинуты на плечо.
– Да?
– я тоже выгнула брови и покрутилась вокруг своей оси.
– Ну как тебе?
Если на лице Росса и застыло непонятное выражение - то ли понравилось, то ли нет, - но в янтарях глаз можно было совершенно точно прочесть - шокирован.
Как оказалось, если в моём случае вредность - дело самое важное и первейшее, то в его - скептицизм с толикой юмора.
– Вот и дождался я того момента, - начал он, - когда мне придётся защищать твою за... кхм... от настойчивых стихийцев, гномов, эльфов и фейри. Не было несчастья ей, так она ещё и спину открыла.
Я приподняла жуть какой тяжёлый подол платья и на цыпочках приблизилась к другу. Приподняла голову, вытянулась по струнке.
– Так, я не поняла.
– Опустим то слово, не было его. По крайней мере, ему прощается.
– Я, конечно, могу пойти переодеться, но тогда мне придётся искать другой фасон платья, переделывать причёску. И многое-многое другое.
– Закатив глаза, я равнодушно вздохнула.
Ну, давай же! Скажи! Мне ведь тоже не хочется потом весь год с грустной миной на лице и обидой в душе ходить! Ты же прекрасно знаешь, что я не приму отрицательный ответ!
От предвкушения даже губу закусила.