Записки рыжей эльфийки
Шрифт:
Ментальные и физические щиты сами собой накрывают меня. Я даже не задумываюсь об этом - просто подсознание в какой-то определённый момент само произносит нужные заклинания.
Я чувствую, как внутри прислушиваются обе сущности. Они молчат, не произносят ни звука, кажется, даже боятся лишний раз громко вздохнуть.
Проигрыш перед последним куплетом. Некое подобие улыбки на губах и прогиб назад, мостик, встаю на руки. На мгновение задерживаюсь в воздухе и опускаюсь на ноги, выпрямляясь.
Чуть-чуть двигая животом готовлюсь к окончанию
Ухмыльнулась. Непозволительно для лунного танца в одиночестве - смешивать несколько стилей в одном. А я что? Я всего лишь разрешила самой себе выйти за грани возможного. И никто мне не указ.
В памяти всплыли слова Рю-Тецуо: "Была бы коробка из-под обуви, а что положить в неё всегда найдётся".
В глазах блеснули слёзы. Я любила его. Слишком сильно для ученицы.
Внезапно во мне проснулась холодная решимость.
Глава четвёртая. Лёд и снег.
И хотя я так и не добрался до Вудстока (к сожалению), я всё-таки был если и не настоящим хиппи, то хиппи-полукровкой.
Стивен Кинг.
Всю торжественность момента испортили, как вы думаете, кто?
В самый неподходящий момент - когда я, с застывшими в глазах слезами, стояла перед замершей толпой - с балкона вернулись воркующие "голубки".
Окей, целуются. Я же не ревную, да? Пускай целуются.
По лицу крёстной можно было понять, что она была просто счастлива. Бессовестной мор... извините, бессовестного лица дракона я не видела - так уж получилось, что высокая Благая фейри полностью закрыла его собой. Но я была даже благодарна ей за это. Я не хотела сейчас расстраиваться ещё больше.
Подмигнув злой Клариссе, я, подобрав полы "платья", прошла прямо к сладкой парочке. Только сейчас до меня дошло, что подняла полы непозволительно высоко для стихийцев, и вся мужская половина залы с голодными взглядами уставилась на мои ноги и босые ступни. Ах, вы ещё моих чулок не видели! Вернее, их кружев.
В тот момент я была готова мстить всем и вся.
Придерживая "платье" одной рукой, кашлянула в кулак, на меня одновременно уставились две пары глаз. Янтарные и небесно-голубые. Одни - удивлённые, опешившие, даже немного виноватые. Другие - злые, ненавидящие, почти уничтожающие. Ты не поверишь, Карла, но я тебя тоже ненавижу.
– Здравствуйте, крёстная, - елейно протянула я, прекрасно зная, насколько стервозно выгляжу со стороны. Плевать... Шурик вытянулся на моих плечах.
– Знаете, Ваше предложение... заманчиво.
– Улыбнулась во все тридцать два.
– Но только я всегда говорила Вам: я - Неблагая, и этим всё сказано. И пусть я приму крылья фейри в знак своего, странно говорить, уважения к Вам, но я никогда - слышите? Никогда!
– не приму Ваше предложение стать придворной фрейлиной в Анионе. Стать Вашей подхалимкой? Это ниже моего достоинства. А эльфы, как Вы прекрасно осведомлены, ни капли достоинства не теряют ни при каких условиях.
– Что ж, и об этом ты умалчивал целый день?
– старательно изобразила удивление.
– О том, что, будучи придворным магом фейри, переспал с их королевой? Подумаешь, я нисколечко не обиделась! Я... наоборот рада за свою родственницу. И... Карла... какая-то странная ситуация, не находишь? Ты всё время бьёшь в одни и те же ворота.
И, вновь подняв полы "платья" выше колен, гордо подняла подбородок и вышла из залы под единовременный громкий вздох у мужской части гостей. Вот так. Доказала свою ведьминскую сущность, млин.
Едва сдерживая слёзы - сложно всё-таки произносить такое с каменным лицом, но на то я и политик, дипломат, принцесса в конце-то концов!
– я активировала портал, шагнула в него, особо и не думая над тем местом, где хочу очутиться. Просто хотелось поскорее смотаться отсюда.
Пока Росс не выскочил вослед, ведь с него станется. А я и сковородку могу материализовать.
Зря, наверное, не думала.
Поле - белое, чуть искрившееся от лунного света. Вдали виднеется тёмно-синий хвойный лес. Куда-то влево от меня можно было разглядеть заснеженные верхушки Северных Гор Империи. Где-то там находится один из самых могущественных алтарей нашего времени.
Не о том мечтаю.
Стоять по колено в снегу в том, что осталось от церемониального стихийского бального чуда, под звуки начинавшейся метели самой завывать от кошек, скребущих душу - что может быть приятнее, ага. Однако я, рухнув в сугроб и мгновенно промокнув до нитки и покрывшись тоненькой корочкой льда, даже не постаралась двинуться с места.
Затем до меня дошло, что фамильяра рядом нет.
Кричать не получалось - горло саднило, связки отказывались работать, выходили одни хрипы. Заболела я, видать. А кто спорит?
Я дёрнулась и с невероятным, пофигистичным настроением запустила руки глубже в сугробы. Теперь снег доходил мне до подмышек.
Хочу замёрзнуть. Стать снежинкой. Почувствовать, каково быть ледяной. Бояться огня. Не выходить на улицу в жаркое время года. Хочу просто разучиться чувствовать. Чтобы больше никогда не разрываться от осознания одной простой истины - ден Асмиру нужна какая-то лицемерная сладкая, клубнично-ванильная феечка. Она ведь бездушная, холодная, почему он любит её? Она ведь всего лишь красивая куколка, яркая обёртка от старой, залежавшейся конфеты.
Я резко оборвала саму себя на полуслове.
Я не имею права судить друга. Я не его личный конвоир, чтобы следить за личной жизнью дракона - сына самого премьер-министра Итона ден Асмира, лучшего механика всех времён, строителя самого большего в магическом мире дирижабля - целых триста пятьдесят метров, представляете?
Подсознание ту же подкинуло ещё один вопрос: "Тогда зачем он сделал тебя драконицей?"
Действительно. Зачем целитель делился кровью? Ради собственной выгоды?