Записки с мертвой станции
Шрифт:
ЗАКЛЮ ЧЕНИЕ (После приземления)
Все повествование было бы неполным без короткого рассказа о том, что последовало после приземления. Ведь задание до конца выполнить не удалось, что, разумеется, не прибавляло радости ни нам, ни руководителям полета.
Как я уже упоминал, сборы на Землю были буквально лихорадочными. Три дня перед расстыковкой я и Саша Волков таскали из “Космоса-1686” на станцию все то, что необходимо
О самом моменте приземления я уже говорил в последней главе. Итак, самолет взял курс из Джезказгана на космодром “Байконур”. Немного отдохнув после “слишком” резвого взбегания но трапу в самолет, я вышел к трапезе, специально приготовленной из наших любимых блюд. Затем посыпались вопросы от специалистов и должностных лиц, сопровождавших нас. В первую очередь по поводу здоровья Васютина.
На аэродроме в Байконуре нас ждал тот же автобус. Поселились в родной, как будто и не улетали, гостинице “Космонавт”, а номер на первом этаже был мне уже знаком - там я жил после первого полета.
Первым моим гостем стал Володя Джанибеков. Он прилетел на космодром, чтобы нас встретить. В новой генеральской форме мой давний друг выглядел очень солидно. Нам двоим, конечно же, было что вспомнить. От Володи я узнал, что начинает подготовку новый экипаж, который завершит нашу работу. Кстати, этой экспедиции предстояло стать последней из тех, что работали на станции “Салют-7”.
Джан сообщил мне еще одну печальную новость. Оказывается, во время моего полета у нас сгорела дача. Чтобы не усугублять ситуацию, мне так никто об этом и не сообщил. Но Володя утешил: почти все восстановлено, там идут активные работы, дом отстраивают заново мои земляки из Кирова.
На следующий после прилета день состоялась пресс-конференция, на которой присутствовал и Джанибеков. Я и Волков рассказали о том, что удалось выполнить, почему полет был прерван, коротко обрисовали состояние здоровья Васютина.
Днем позже я уже почти полностью адаптировался к земному притяжению. Привыкание произошло быстрее, чем после первого полета, ибо организм уже имел опыт преодоления такого состояния. Каждый день медицинские
Однако дальнейшая наша судьба никак не определится. Неделя, которую обычно космонавты после возвращения проводят на “Байконуре”, прошла. Скоро подойдет к концу третья, но отбытие в Москву не предвидится. К тому же в этот момент я получаю известие о смерти моей любимой бабушки. Но даже из-за такого экстренного случая разрешения вылететь на похороны мне от руководства добиться не удалось. На погребение ездила только моя жена Лиля...
Держали нас на космодроме в течение месяца. Как потом выяснилось, не могли принять решение относительно оценки нашей работы: наградить или наказать. Дошли до нас сведения о том, что Васютина уже выписали из больницы и он дома. Нас же с Сашей никак не выпускали. Наконец, 21 декабря сообщили, что все решено, и на следующий день мы летим в Москву.
В столице 22 декабря был морозный день, но на Чкаловском аэродроме много встречающих. Строевым шагом идем к Председателю Государственной комиссии генерал-полковнику К. А. Керимову. Докладываю: “Товарищ Председатель Государственной комиссии. Экипаж прибыл после завершения полета. Командир корабля “Союз Т-14” В. Савиных”.
Объятия друзей, соратников и семьи. Среди встречающих вижу и В. Васютина. Он говорит, что у него все нормально. О моих чувствах к нему в этот момент вспоминать не хочется.
Едем возлагать цветы к ногам первопроходца космоса Ю. Гагарина, а затем разбор полета на заседании Государственной комиссии. После всего этого мы, наконец то, получаем полное право принадлежать своим семьям.
Через несколько дней мы с Волковым отправляемся на реабилитацию, а Васютин остается под контролем врачей.
По-разному сложилась судьба у всех нас после того коварного полета. Васютин по медицинским показателям выбыл из отряда космонавтов и ушел учиться в Академию имени Ю. Гагарина. Мы с Сашей продолжили тренировки. В 1988 году я в третий раз слетал в космос, уже на станцию “Мир”, в составе советско-болгарского экипажа.
Собирался летать и дальше, но судьбе оказалось угодно иначе рассудить мою дальнейшую жизнь. После ухода из жизни В. Д. Большакова, Ректора МИИГАиК, коллектив избрал меня новым Ректором. И вот уже десять лет я возглавляю университет, готовящий новых покорителей и исследователей Земли и космических просторов.