Записки сахалинского таёжника

Маслов Валерий

У него ещё одна собака есть. Вот та — точно морда собачья. Кличут собачью морду Муркой! Нормальная собачья кличка, никто не догадается, как зовут собаку. Мурка — собака молодая, полгода от роду. Белкина дочка. Кто был Муркин папа, Белка не говорит, — стыдно, наверное. Но, глядя на дочку, можно подумать, что папа у неё был дворянин!..

Дочка взяла от матери тело и рыжий цвет левого уха. Собачка почти вся рыжая, только носочки и манишка белого цвета. Короче, молодой охотник обзавёлся собаками с улицы. И хочет, мечтает, надеется, чтоб собаки работали. Хотеть не вредно, мечтать тоже, а надежда умирает последней!

Дошла очередь

до третьей белки. Промыслово-охотничьё ружьё «Белка». Марку оружия не помнит. Если серьёзно, — он не знал, даже не интересовался маркой ружья. По тайге ходил и будет ходить с разным оружием, — ни разу не поинтересуется, какой завод изготовил карабин или ружьё. Уверен, что эти знания ему не пригодятся. Зачем забивать голову разной ерундой? Разумеется, если бы оружие было зарегистрировано на его имя, — помнил бы марку стволов.

«Взял «Иж-48/2б-ёк-5» и пошёл на охоту». — Такая же галиматья, как начало рассказа! «Взял двустволочку шестнадцатого калибра, пошёл в лес». — Звучит гораздо приятней, понятней. Какая разница — «Иж», «Тула», «Зауэр», «Калашников»?..

Есть так называемые охотники-теоретики. Сами они себя называют супер-охотниками, профи! Марками ружей так и сыплют, так и сыплют! Знают года выпуска множества марок охотничьего оружия. Даже знают марку стали стволов! Как правило, в тайге такие знающие люди — профаны и дилетанты. Иначе и быть не может: не хватает времени ходить в тайгу. Надо зубрить разные марки!..

Ружьё «Белка» — комбинированное, промысловое оружие. Не для любителя-утятника, верней — любителя стрелять по бутылкам да по банкам. Ружьё-двустволка, вертикалка. Верхний ствол — нарезной, калибра пять и шесть десятых, именуемый мелкашкой или малопулькой. Нижний ствол — ружейный, гладкоствольный, двадцать восьмого калибра. Сверловка ствола, цилиндр. В народе нижний ствол зовется дробомётом.

Ружьё старое, пятьдесят четвёртого года выпуска. Очень удобное оружие! Промахнулся с мелкашки, зверёк уходит, — взводишь тот же курок (он один на два ствола), переставляешь собачку в нижние положение (она сразу под курком), — на эти действия уходят доли секунды, — шарахнул с нижнего ствола, с ружейного, и — никто больше никуда не бежит…

Был выбор, с чем ходить по тайге: ружьё шестнадцатого калибра, горизонтальная двустволка, или ружьё двадцатого калибра, одностволка, трёхзарядка или «Белка». Выбрал «Белку», — любой другой из трёх вышеперечисленных ружей выбрал бы последнее ружьё.

Тринадцатого ноября девяностого года в тайге снега нет. По ночам слабый морозец. Так что речки пока не думают шугавать. Парниша находится в зимовье, которое стоит в верховьях ключа под названием Соха, притока реки Сейм. Местные, народ с посёлка шахтёров Быков, речку Сейм зовут по-старинке, по-японски — Сунсури. Красивое название! Сунсури — правый приток реки Найбы. Вон куда Тимоха забрался!..

Можно сказать по-другому. Находится в восточных отрогах южной части Камышового хребта, в бассейне реки Найба. — Попробуй, найди! На маленькой Сохе можно плутать и плутать — на избу не выйдешь. На большой Найбе можно год плутать — ключа Соха так и не найдешь. На устьях рек указатели отсутствуют. Про карту не стоит и говорить, — в СССР на картах даже не обозначаются жилые посёлки!..

В первых числах ноября, со второго числа, дружно вздрогнули: впятером за пять дней срубили зимовье из свежего леса. Так что изба функционирует всего шесть дней! Ничего страшного,

просохнет. Спать в избушке нужно осторожно, к стенкам не прислоняться. А то прилипнешь — спросонья может всякое почудиться. Есть ещё одно неудобство: с потолка может капнуть на голову смола. Что периодически и происходит.

Это не смертельно, охотники-промысловики не унывают, не теряются. Ножницами клок волос выстриг — и всё нормально. Глядя на причёски двух промысловиков, можно подумать, что они переболели стригущим лишаём в тяжелой форме. А если еще не переболели? Лишай — недуг заразный, скажем, переходящий недуг.

Так что не рекомендуется снимать головной убор на людях. В шапке спокойней и тебе, и людям. Главное — в шапке безопасней. Нельзя народ нервировать. Люди озлоблены, — перестройка, однако, затянулась. На властьимущих народ свою злобу не выместит — боится. Двум лишайным может достаться за всё и за всех! У ребят нет желания оказаться подрывным клапаном на народном паровом котле с логотипом «СДЕЛАНО В СССР»!

В новой смоляной избушке два промысловика живут и работают. Второй, кто с Тимохой, на самом деле — первый, и не он с Тимохой, а Тимоха с ним: хозяин промыслового участка, охотовед. А участок огромный.

В шести километрах от посёлка Быков вверх по Найбе на левом берегу стоит тырловка, владения совхоза Долинский. Тырловка стоит возле ключа, бегущего с хребта Шренка. С этого крупного ручья начинаются охотничьи угодья штатного заготовителя, промысловика, охотоведа Василия Ивановича. Коротко — Васька, за глаза — Чапаева или Чапая. Охотоведу не нравится, когда его называют легендарным героем Гражданской войны. Если быть точным, ему не нравится, когда его называют главным персонажем многих анекдотов!

Выше тырловки по Найбе с обоих берегов — поля. По левому берегу идёт старая дорога и большие поля. По правому берегу полей меньше, преобладает пойменный лес. Левобережные поля разделены полукилометровым невысоким пережимом. Большое длинное поле за пережимом называют Сеймовским. Поле заканчивается, на правом берегу — устье Сейма. От тырловки до устья Сейма около полутора часов ходу в груженом варианте. С Сунсури пошли основные угодья. Охотники промышляют в отрогах Камышового хребта.

От устья Сунсури вверх по Найбе, по правому берегу, следующим будит ключ Уртай. На устье ключа, чуть ли не на самой Найбе, стоит старое, древние зимовье. В нём летом живет шпана. Изба наполовину сгнила, но функционирует. Дальше по Найбе — устье речушки с красивым названием Роза. Название красивое, но пройдёшь раз по Розе — больше не захочешь: вся река завалена мелким валежником.

За Розой — ручей Медвежий. Сам ручей маленький, ничем не примечателен. В километре от устья ручья стоит будка. Называют будку Медвежкой. Ночевать в будке можно, но не нужно. И наконец, устье реки Десна. Речка приличная, на ней стоит базовое зимовье. От устья до избы три часа ходу. С посёлка Быкова до базового зимовья на речки Десна при хорошей загрузке рюкзака идёшь около десяти часов.

Вот такие огромные угодья. Можно объяснить иначе, границами, — получится масштабней. Начнём с северных границ. На Камышовом хребте водораздел между реками Десна и Куйбышевка. На хребте Шренка границей служит южный водораздел речки Змейка. Дальше на юг по хребту Шренка одни мелкие ручьи, крутые склоны, ельника мало. Почему ребята и не промышляют на левом берегу Найбы. Восточная и западная граница по хребтам Камышовый и Шренка.