Записки судового врача
Шрифт:
Она была права. Что бы ни случилось, оно уже случилось, и последствия допущенных ошибок нужно было исправлять, а не обсуждать.
– Прошу прощения, мадам капитан... Я... Я буквально ненадолго вас оставлю, мне нужно кое-что перенести сюда из лазарета. Только вы, пожалуйста, не вставайте, лучше вообще лежите и не двигайтесь.
– Окно еще прикройте, а не то я могу сбежать, - флегматично протянула Шивилла, а потом поспешила добавить, зная, что судовой врач не очень хорошо воспринимает ее юмор.
– Шутка. Ром подайте.
После секундных
На камбузе доктор Траинен распорядился, чтобы ему выдали котелок кипяченой воды, а Олли попросил, не привлекая к себе лишнего внимания, отнести в капитанскую каюту его инструменты. Когда девочка явилась на назначенное место, доктор уже начал промывать своей пациентке рану, и рядом с ним на большом подносе уже лежали скомканные, красные от крови тряпицы. Своему подмастерью он поручил порвать чистую хлопковую ткань на длинные широкие полосы и половину из них замочить в миске с раствором, который он только что приготовил.
– Фууу...какой ужас...
– как только Олли расправилась с поручением, то тут же начала выказывать свое неудовольствие по поводу кровищи, которую тут развел ее наставник.
– Хоть ты заткнись, а?
– раздраженно огрызнулась капитанша. Кажется, она хотела сказать: "Раз уж доктора я заткнуть не в праве, то не возникай хотя бы ты".
– Тут и без сопливых скользко!
– Простите...
– Мда, Олли...
– вздохнул Лауритц.
– Что-то ты пока не слишком походишь на подмастерье судового врача. Я вообще, честно говоря, не понимаю, как женщины могут бояться вида крови. Не может быть такого природой заложено...
– Почему?
– тут же встрепенулся любознательный ребенок.
– Ну, у них же...они, когда... В общем, тебе это еще, кажется, рано, - Ларри слегка смутился и тут же перевел тему в приятное для девочки русло.
– Можешь идти, Олли, благодарю, твоя помощь пока больше не требуется. Только держи язык за зубами, никому не надо рассказывать, чем мы тут с мадам капитаном...кхм...занимаемся.
– Хорошо, сэр доктор.
– Только чтоб действительно все было хорошо, а не как обычно. Мы ведь надежно храним один твой маленький секретик, да? Ладно, беги уже, сегодня можешь отдыхать...
Девчонку не пришлось просить дважды - она припустила из капитанской каюты так, что только пятки засверкали, и Шивилла осталась наедине с Лауритцем. Кажется, ее это в некотором роде обрадовало - чем меньше народу будет толочься вокруг ее одра, тем лучше...
– Мадам капитан, я надеюсь, вы не сочтете это недопустимым...
– Траинен, давайте короче, без прелюдий. Вы меня не на танец хотите пригласить? Потому как танцевать я с вами не буду. Нет? Вот и говорите тогда человеческим языком.
– Вам придется снять сорочку, иначе
– Если вы считаете это необходимым, то пожалуйста. Только...помогите мне. Мне...тяжело двигать правой рукой.
Не расстегивая, но подрезав ткань в некоторых местах, так как она все равно уже была испорчена - такую только выстирать и выбросить, - врач снял с девушки некогда красивую шелковую рубашку и, как завороженный, залюбовался белизной ее кожи под одеждой, которая явно контрастировала с загаром на все время открытых солнечным лучам местах. Ее грудь и плечи не были обезображены ни одной веснушкой, как это часто бывает у рыжеволосых, ни одним родимым пятном, хотя на коже можно было четко разглядеть несколько давних шрамов, полученных явно не при падении с дерева в детстве...
– Чего замерли, сэр доктор, неужто засмущались? Для вас же тут ничего нового не должно быть. Вдвойне - как для врача и как для мужчины...
– Мадам Гайде, позвольте вас заверить, что сейчас я с вами исключительно как врач. Пусть вас ничто не смущает.
Шивилла только скептически хмыкнула. Наверное, она хотела сказать: "Что, я разве похожа на такую стеснительную?", но воздержалась. Девушка только слегка поежилась и капризно поморщилась, когда прохладные пальцы доктора легли на ее горячую кожу.
– Руки холодные?.. Простите...я их мыл в холодной воде...
– Ларри потер ладони одна о другую, согревая их, и чуть скривился, почувствовав боль в порезе, о котором до этого момента и не вспоминал. А затем взялся за хирургические инструменты...
– Мне нужно очистить рану. Сразу предупреждаю, это больно, но вы должны потерпеть. Можете пить свой ром, он поможет... Я бы предложил вам какое-нибудь более действенное обезболивающее, но вы и без меня уже, простите, порядком выпили, а мешать лекарства с алкоголем я не хочу, от этого может быть больше вреда, чем пользы.
Пока врач делал надрезы, чтобы обеспечить дренаж раны, девушка держалась, сцепив зубы, но ни разу не вскрикнула или не проронила ничего, что было бы похоже на слезу. А когда Лауритц перешел к этапу работы, не требующему от него такой спешки и сосредоточенности, то решил немного отвлечь пациентку разговором.
– Вот мне все интересно, мадам Гайде, - начал он, - почему вы не позвали меня хотя бы сейчас?
– только тему он выбрал не самую лучшую.
– Если бы я сам к вам случайно не зашел, вы бы так и продолжали мучиться? Мне, право, не понятны ваши мотивы. Зачем вы прятались?
– Ваша мазь воняет плесенью...
– заметила Шивилла, уклоняясь от ответа.
– Лучше уж запах плесени, чем гноя. Так вы не ответили на мой вопрос. А то ведь я теперь буду думать, что это со мной что-то не так, и я плохой судовой врач, раз на вверенной мне территории такое происходит...
– Нет, вы хороший... Хороший врач. Не в этом дело, - девушка вздохнула.
– Знаете, доктор... В детстве отец мне часто рассказывал сказку про красную сорочку...