Заповедник любви
Шрифт:
— Может, тебе помочь?
Уэбстер вынужден был одернуть себя, чтобы не зайти в мечтах слишком далеко.
Девушка удивленно обернулась.
— Конечно. Можешь налить сок и накрыть на стол, если хочешь. Какую яичницу ты больше любишь?
— Все равно. Уверен, ты отличный повар.
Пока Тоня готовила, Уэбстер расставил на столе тарелки, стаканы, выложил разнокалиберные ножи и вилки, и сам удивился, как мило, по-домашнему все это смотрелось. Он на удивление легко обходился без привычных крахмальных скатертей, дорогого фарфора и элитного кофе на завтрак. К тому же
— Обычно я не ем много на завтрак. — Тоня поставила на стол две тарелки с яичницей и села напротив Уэба. — Но надо доесть продукты из холодильника на случай, если электричества не будет еще некоторое время.
— А что, такое возможно?
Девушка пожала плечами:
— Все зависит от того, сколько линий оборвано и как долго ремонтные бригады будут добираться до мест повреждения. Да, кстати, надо посмотреть твою машину — может, ее еще можно починить.
— Ей конец, — безразлично заметил Уэбстер. — Ты что-то сюда добавляла? Так вкусно!
— На свежем воздухе все кажется вкуснее.
— Думаю, этого недостаточно. Ты где-то училась готовить?
— Нужда заставила, а еще скудный запас продуктов. Я всегда беру с собой набор приправ.
— Просто пальчики оближешь!
И хозяйку расцелуешь, добавил он мысленно, видя, как девушка краснеет. Кто бы мог подумать: красавица совершенно не приучена к комплиментам! И принимает все за чистую монету. Надо этим воспользоваться. Зардевшаяся от смущения Тоня выглядела такой юной… И вдруг словно молния озарила сознание. Уэбстер откинулся на спинку стула, пристально глядя на нее, не в силах поверить внезапному озарению.
— О черт!
— Что?
— Я же знаю тебя. Ну и ну. Все это время мой внутренний голос говорил мне, что мы знакомы, но я не обращал на это внимания. Ты ведь работала у меня?
Девушка побледнела и замерла на месте. Не глядя на гостя, она отложила вилку и медленно поднялась из-за стола.
— Еще кофе?
— Несколько лет назад, правильно? В «Тайлер-Лэньер Паблишинг».
Теперь, когда главное звено было найдено, остальные части головоломки легко ложились на свои места.
Тоня глубоко вздохнула и налила кофе в кружку.
— Ты слишком долго думал.
В ее замечании не было не то что радости, но и вообще каких-либо эмоций. Зато Уэбстер оправился от потрясения и предавался воспоминаниям со все большим воодушевлением:
— У тебя были короткие волосы… и очки… и тебя звали Тамми или что-то в этом роде.
На ее лице появилась презрительная улыбка.
— Это ты меня так называл, потому что не мог запомнить мое имя.
Но Уэба было не остановить.
— На рождественской вечеринке ты была в розовом свитере и черной юбке.
— И в слишком приподнятом настроении, — добавила Тоня.
Теперь головоломка сложилась целиком. Уэбстер тогда опоздал на ежегодную рождественскую вечеринку в «Тайлер-Лэньер Паблишинг». Он скучал и старательно избегал встречи с некой особой из юридического отдела, которая домогалась его в течение уже нескольких
В тот вечер под Рождество девушка выглядела особенно мило, и Тайлеру даже стало немного жаль ее: малышка бросала в его сторону полные надежды взгляды. А тут еще эта, как ее… Ребекка, кажется. Точно, Ребекка из юридического — короткая юбка и проворные руки. Вечно нашептывала что-то очень незаконное по поводу того, что она хочет сделать с его плавками. Такие приключения обычно заканчиваются иском о сексуальном домогательстве. Нужно было срочно избавиться от юридической тигрицы Ребекки. А заодно спасти Тоню от избытка шампанского, пока ее приподнятым настроением не воспользовался пронырливый Уильям Уайкофф, который уже около часа обхаживал наивную крошку.
Словом, Уэбстер решил убить одним выстрелом всех зайцев и предложил Тоне подвезти ее до дому. Девушка и вправду оказалась очень мила, постоянно смущалась и краснела, смотрела на Уэба с обожанием, но казалась слишком скромной, чтобы сделать первый шаг. Он даже не представлял, как сильно заблуждался на этот счет.
Когда такси подъехало к дому и Уэбстер уже собирался попрощаться, Тоня — мягкая, трогательно-ранимая, доверчивая как котенок — неожиданно оказалась в его объятиях. Спустя много времени он все еще вспоминал тот поцелуй на заднем сиденье машины. Горячая волна страсти и нежности поднялась в груди, когда его коснулись мягкие полудетские губы, и так не хотелось отпускать эту девушку от себя, разрывать жаркие цепи объятий.
Позже Тайлер пытался убедить себя, что ничего не было и страстный поцелуй под Рождество — лишь плод его разыгравшегося воображения. Уэб боялся признаться себе, что юная девушка задела его за живое. Вечер имел все шансы закончиться восхитительной страстной ночью. Но наутро обоих ожидало бы прозрение и сожаление.
Во-первых, девушка была очень молода. Во-вторых, было подло воспользоваться ее наивностью и доверчивостью. Но самое главное — этот незабываемый поцелуй оставил глубокий след в душе Уэба, В свои двадцать три он был уже весьма искушенным мужчиной и отличал поцелуй с предложением хорошего секса от поцелуя с предложением руки и сердца. Тонины губы обещали верность на всю жизнь, в трогательной податливости ее тела Уэбстер почувствовал обещание вечной любви, и он смертельно испугался.
Вот и сейчас, когда правда вышла на поверхность, его пугало холодное отчуждение в лице Тони Гриффин.
— Почему ты ничего не сказала?
— В самом деле, почему? Наверное, мне сразу стоило рассказать тебе, как однажды я чуть не сгорела со стыда.
— Со стыда? Я думал, тебе понравилось.
— Еще бы, особенно когда ты удирал как заяц.
Она с силой швырнула полотенце на стол, прислонилась к краю раковины и посмотрела собеседнику прямо в глаза.
— Ты была такая… как бы выразиться помягче…