Запределье
Шрифт:
Он откинулся назад и вытер слезы с моих щек.
— Ты в порядке?
— Нет, — ответила я. — Но буду. — Резко накатила жуткая усталость. — Мы можем пойти поспать неделю?
— Да. А потом решим, что делать дальше. И где мы хотим это делать.
Я улыбнулась Лиаму, затем схватила его за лицо и крепко и горячо поцеловала.
— Пока мы вместе, — произнесла я, прислонившись лбом к его лбу, и мои руки все еще были на его щеках, — где угодно.
У меня было время только еще раз улыбнуться,
Лиам выругался на каджунском французском, и мы побежали на звук.
И обнаружили, что армия Консульства мчится вниз по Роял с тремя ангелами во главе.
Глава 22
Камаэль во главе армии, Уриэль и Иа позади него. А за ними — сила, даже большая, чем мы видели в Запределье. Десятки Пара Консульства в золотых доспехах, блестящих на солнце, что пробилось сквозь облака.
Вокруг нас снова поднялся ветер. У нас было больше часа покоя, и край ока урагана почти достиг нас.
Малахи вышел вперед, встал между нами и ангелами и принялся ждать, когда они заговорят.
— Как всегда, прекрасно выбранный момент. Как обычно, вы дождались окончания боя, чтобы выйти вперед.
— Удачное совпадение, — надменно ответил Камаэль, и это звучало не так убедительно, как следовало бы при попытке опровергнуть сказанное. Он посмотрел на Благих, армию Сдерживающих. С их прибытием вся деятельность прекратилась, все смотрели… и ждали… чтобы понять, начнется ли битва снова.
Одна часть меня хотела, чтобы она началась. Часть меня хотела закончить бой, выразив нашу ярость магией, действием и пулями. То, что они посмели прийти сюда, провести свою армию по нашим улицам, приводило в ярость.
Видимо, почувствовав, что я готова действовать, Лиам взял меня за руку.
— Тише, тигрица, — прошептал он.
— Ты воспользовался камнем, Абетилом, — сказал Камаэль. — Теперь верни его нам.
— Или что? — спросил Малахи, склонив голову. — Заберете его у нас? Вступите в войну магии и пуль? Золота и стали? — он улыбнулся, но счастья в улыбке не было. Только насмешка и злость. — Думаю, нет.
Малахи остановился, оглянулся. Толпа разошлась, и вперед выдвинулся Гуннар, Комендант был рядом с ним. Гуннар посмотрел на Коменданта, который кивнул.
— Давай, — произнес он. — Это твоя сделка.
Гуннар кивнул в ответ, затем снова посмотрел на ангелов, которые с любопытством смотрели на него и его кресло.
— Мы вернем вам одну деталь оружия. Взамен вы вернете их в Запределье — Благих и других членов Рассветного Двора.
Он посмотрел на Малахи и получил от него кивок.
Они разделят оружие. Одна часть будет в нашем
Камаэль задрал подбородок.
— Оба объекта принадлежат нам.
— Вы разработали идею, — сказал Малахи. — Люди заставили оружие функционировать, и теперь оно принадлежит им. Может быть, вы хотите испытать его на прочность?
Убийственный взгляд Камаэля налился золотом, как сверкающее оружие.
— Ты не посмеешь забрать у нас магию.
— Однозначно посмею.
Глаза Камаэля вспыхнули.
— Хотя мы, возможно, сейчас в вашем мире, командор, я все еще твой начальник. Я предлагаю тебе следить за своим тоном.
— Ты никоим образом не являешься моим начальником, — ответил Малахи. — Ты также не можешь предъявить мне претензии через восемь лет после того, как умыл руки в ситуации с Судом и войной. Не заблуждайся — я больше не представитель Консульства. Суд не должен был нести смерть в эти земли, но они не ошиблись, когда выступили против вас. Против угнетения вашего предполагаемого сообщества.
Поднялся ветер, достаточно сильный, чтобы зашуршали доспехи, а Камаэль уставился на Малахи. Затем приподнял подбородок и вернул себе надменное выражение лица.
— Мы заберем Благих. Мы заберем Суд. Мы заберем Абетил и закроем за собой дверь.
Толпа замолчала. Гуннар замер, не считая мускула, дрогнувшего на его челюсти.
— Вы сделаете это? Восстановите Завесу? Закроете её?
— Мы это сделаем.
Тело Гуннара окаменело, а взгляд стал абсолютно убийственным.
— Тогда почему вы не сделали этого раньше?
Камаэль приподнял бровь.
— Раньше закрытие не требовалось. Вы сами её закрыли.
Его тон был как у снисходительного эксперта по отношению к глупым детишкам. И в ответ Гуннар, казалось, едва сдерживает гнев.
— После года войны, — проговорил Гуннар. — И это было восемь лет назад. Она снова открылась семь месяцев назад, и мы не смогли ее закрыть.
Камаэль небрежно поднял плечо, как будто Гуннар спросил о погоде.
— Как я уже сказал вашим коллегам, это не наш мир. Здесь не мне принимать решения.
— Вы могли закончить первую войну, предотвратить вторую. Погибли люди. Дети. Семьи. Их убивали в их кроватях, потому что вы позволили Суду пройти сквозь Завесу.
— Если бы мы попытались вмешаться, что тогда? Если бы я прошел через Завесу, меня посадили бы в тюрьму как террориста, и даже если бы не прошел, я не могу представить, что вы бы добровольно приняли вызов своей автономии. Какая польза от этого для моего мира или для вашего?
— Ты лжешь, — спокойно произнес Малахи. — Ты решил не закрывать её.