Запредельность
Шрифт:
Конечно, же, это иллюзия – одергивал он себя. Но сердце колотилось быстрее, и воображение рисовало удивительные картины…
Что хотел он найти в этом древнем сооружении, окруженном мифами, освященном своей собственной религией?
Древние тексты, дающие ответы на все вопросы?
Мудрость таинственных пришельцев?
Он и сам не знал этого. И борясь с навязчивыми фантазиями, все ускорял шаг…
Перед лестницей, ведущей в глубину Храма, остановился. Вверх и вниз степенно двигались послушники, и лучше всего было слиться с потоками верующих. Надвинув капюшон пониже, сложив на груди и спрятав, по местному обычаю,
Шла служба. Священник в жутковатом алом одеянии совершал обход вокруг алтаря со статуей по центру. Он щедро рассыпал по полу какие-то дымящиеся благовония, а невидимый хор выводил сложную мелодию низкими загробными голосами.
Лекс замер в сторонке, чтобы понаблюдать за происходящим. Однако идея не привлекать к себе внимание с треском провалилась.
Рукав полыхнул красным, раздался знакомый писк таймера.
Со всех сторон на Лекса в ужасе глядели послушники: вряд ли кто из них, хоть раз в жизни сталкивался с мыслетроникой, и уж тем более здесь – в святая святых Обители! Как бы его не приняли за вражеского диверсанта. Чтобы добраться сюда, морокам не потребуется много времени.
Если они уже не здесь – как тайная стража при Храме.
Дорога была каждая секунда, и Лекс провалился в тон.
Отдернув рукав, уставился в экран. Там светились все те же незнакомые символы.
С трудом вспомнились слова Кочетова: это не просто таймер, это приборный блок. Для начала надо заставить его замолчать. Лекс так и не разобрался с его назначением, и теперь не придумал ничего другого, кроме как ткнуть пальцем в экран. Символы сменились, но толку от этого было мало. Надо полагать – это стандартное контекстное меню, только назначение его непонятно. Лекс отчаянно жал и жал виртуальные клавиши, но ничего не происходило.
Пока вдруг, ни с того, ни с сего, не дрогнула под ногами земля.
Он сам не заметил, как вывалился из тона: волнение мешало поддерживать резонанс.
Вокруг творилось что-то невообразимое: стены зала трещали, колонны рушились, с отчаянными воплями разбегались послушники… Пожалуй, родись он здесь, на Бета-Земле, и проведи всю жизнь в Святой Обители – и сам бы поверил в наступление Конца Сущего.
А так не оставалось ничего, кроме как ждать, чем все закончится, и просить высшие силы о том, чтобы потолок не обрушился на голову. Только кого просить? Спасителя? Какая ирония… Если бы он верил в себя так, как верят эти простодушные люди!
…Повезло: потолок не обрушился. Вместо этого мелким крошевом разлетелась статуя Спасителя. И за ней показалась…
– Не может быть… – ахнул Лекс.
Глаза отказывались верить: там, в глубине алтаря в свете медленно разгорающихся аварийных ламп тускло отсвечивал металл, а на его фоне проступали черно-желтые полосы и облезшая маркировка:
ВНИМАНИЕ!
В СЛУЧАЕ РАЗГЕРМЕТИЗАЦИИ ПОСАДОЧНОЙ ПАЛУБЫ СЛЕДОВАТЬ УКАЗАННОЙ СХЕМЕ!..
И крупные трафаретные буквы посреди столбцов непонятной технической информации:
«ЕРМАК»
На русском и английском языках.
6
– Вот это номер… – пробормотал Алексей и огляделся – словно видел этот зал впервые.
По большому счету – так оно и было.
Декоративные панели
И кто бы мог подумать, что помимо всего прочего таймер окажется универсальной отмычкой к космическим кораблям земного производства! Интересно, что еще вмещает в себя эта коробочка? Может, прежде, чем пускаться с ней в долгий путь, следовало ознакомиться с инструкцией?
Переступая через обломки, Лекс двинулся вперед – в глубину столь эффектно распахнувших внутренностей межзвездника.
Голова стала ватной. Мозг устал передвигать точки отсчета и менять мировоззрение.
Факт оставался фактом: Пришедшими Ниоткуда оказались земляне. Точнее – экипаж сгинувшего в гравитационной аномалии корабля задолго до экспедиции «Зевса». Отсюда следовал простой вывод: эти люди знали о Конце Сущего не больше, чем ученые под руководством Кочетова. Более того – они давным-давно сгинули в небытие, не оставив никакой надежды на спасение этого обреченного мира.
Получался огромный, древний и неуклюжий заколдованный круг.
Лекс ощутил острый приступ тоски.
Он медленно шел по мертвым туннелям, с потрескавшимися пластиковыми панелями, металлом, тронутым пятнами окислов, с дрожащим светом тусклых и пыльных аварийными ламп, осматривал такую знакомую и, вместе с тем, чуждую обстановку. Странно было видеть современный космический корабль, состарившийся на добрых пять сотен лет…
В какой-то миг пришло отчаяние. Но в голове родилась идея, дающая скромную, но, все-таки, надежду.
Он не знал устройства этого типа кораблей, и полностью положился на удачу. К счастью, обитаемое пространство «Ермака» было не столь велико, как на «Зевсе», и вскоре Лекс добрался до боксов экипажа. Здесь он тоже не нашел искомого: боксы здесь были устроены иначе. Продолжил поиски – и оказался в сравнительно крупном помещении, которое, очевидно, носило универсальный характер.
Здесь было что-то вроде кают-компании: по центру – стол со скругленными краями, легкие стулья, прикрепленные к рифленой композитной палубе. На столе в беспорядке брошены какие-то бумаги, блокноты, книги – все невероятно старое и наполовину истлевшее…
Но главное не это: по периметру овального помещения, как лепестки огромного цветка раскинулись покатые контейнеры из полупрозрачного материла. Они не были походили на виденные Лексом ранее, но у него не было никаких сомнений: это те самые «прыжковые капсулы». Они выступали из глубоких стенных ниш – очевидно, специально выдвинуты или откинуты. Вряд ли здесь, на поверхности Бета-Земли ожидались высокие перегрузки. Значит, их использовали с другой целью.
С трудом сдерживая волнение, Лекс медленно пошел по кругу. Прозрачные саркофаги изнутри были покрыты густым слоем инея – словно там, в глубине, взорвалось что-то невероятно холодное. Разглядеть что-то под ледяной шубой не получалось. Да и не очень хотелось: наклонные экраны у изголовья были красноречиво черны. Продолжая путь по кругу, Лекс постепенно терял надежду. В конце-концов, прошла целая бездна времени. Вряд ли конструкторы рассчитывали технику на такие сроки…