Запрещенная планета
Шрифт:
Меня прервали. Сначала Адамс, воскликнувший:
— Это грандиозно! Все это нельзя сразу даже оценить! Это…
А потом Остроу, который, как мне показалось, сначала предупреждающе взглянул на своего молодого спутника, прежде чем обратиться ко мне:
— Доктор Морбиус, вы упомянули о «главной цели» креллов. Что она из себя представляет?
Он наблюдал, внимательно изучал меня. Я обдумывал ответ долго. Несмотря на свою умственную неразвитость, Остроу обладал завидным интеллектом. Тщательно подбирая выражения, я ответил:
— Мои подлинные слова, майор, были: «ОДНА из главных
Он нахмурился, пытаясь понять мои слова. Адамс — и теперь я был рад его присутствию — снова вставил слово. Оно показало его способность быстро схватить суть.
— Двадцать лет, — сказал он, — не такой уж долгий срок, доктор Морбиус, чтобы постигнуть… Я имею в виду не только все это… — Он обвел рукой лабораторию. В тот момент, когда Адамс подыскивал нужные слова, он не казался таким тупым, как обычно. — Я не понимаю, как вы смогли… усвоить всю эту физическую науку. Ведь вы к этому не были подготовлены…
— Верная мысль, командор, — ответил я, чувствуя, что немного лести не помешает, — Но если вы последуете за мной, я смогу дать ответ на ваш вопрос.
Я двинулся к центру лаборатории. Дело в том, что до сих пор мы находились почти у самого ее входа, и я сомневаюсь, заметили ли они вообще это несколько опущенное, обнесенное оградой место, окруженное словно остров, свободным пространством, и все то, что находилось в нем. Остановившись возле одного из невысоких, широких сидений-кресел, которые — это сразу бросилось в глаза — совершенно не предназначались человеку, я остановился, наблюдая за их реакцией в то время, как они подходили.
Еще более изумленные взгляды. Еще более недоуменное молчание. Еще более детское выражение настороженного понимания. Еще более сильное чувство своего полного несоответствия всему окружающему…
Я дал им возможность осмотреться. А когда заговорил, всячески старался сохранить прежний дружеский тон и простоту обращения.
— То, на что вы сейчас смотрите, джентльмены, — начал я, — весь этот «остров» и его приборы — несомненно является самым интересным и важным из того, что вы видели здесь и увидите еще, когда я поведу вас вниз, вглубь планеты. Пожалуй, это сооружение представляет не меньшую, — а может, и большую — ценность, чем уже знакомая вам библиотека креллов…
Я умолк. Глаза их бессмысленно перебегали с прибора на прибор, но в них не было и проблеска понимания. Я опять постарался подавить раздражение.
— Быть может, я знакомлю вас со всем этим слишком поспешно, стараясь чрезмерно упростить понятия, — я взглянул на Адамса. — Попробую подойти к этому вопросу с другой стороны. Прежде всего, командор, сообщаю вам, что этот прибор, — я перегнулся через ограду, снял с крючка шлем и подтянул его за конец блестящего шнура так, чтобы всем было видно, — этот прибор ответит на ваш вопрос, каким образом мой неподготовленный ум смог усвоить такую массу совершенно новых, не известных человечеству знаний…
Они приблизились, с изумлением разглядывая шлем с его тремя сверкающими электродами на концах гибких рукояток.
— Этот
Я указал на переключатели:
— Если включить первую кнопку, то можно изменить уровень умственных способностей любого разумного существа. Подумайте над этим, джентльмены. Мое упрощенное объяснение заключает в себе гораздо больше, чем это может показаться с первого взгляда…
— Вы хотите сказать, — заговорил Адамс, — что это нечто вроде нашего высшего испытания типа «И. А.»…
— Совершенно верно, командор, — я почувствовал, что способен сейчас даже улыбнуться ему и поспешил нажать первую кнопку. — Теперь взгляните вот на эту панель слева. — Они впились в нее глазами. — Вы видите, что около трети ее светится. Наверное, такой результат поставил бы меня среди креллов в разряд безнадежно отсталых в умственном отношении…
Во взгляде Остроу появилось раздумье.
— А нельзя ли мне попробовать? — спросил он.
Я выключил кнопку и снял шлем.
— Пожалуйста, попробуйте, — сказал я и надел шлем ему на голову.
Адамс сдержал невольное движение, выдав этим возникшее у него подозрение.
— Никакой опасности нет, командор, — сказал я, стараясь не смотреть на него. Я нажал кнопку, и узкая полоска в несколько дюймов шириной засветилась в нижней части панели.
— А мои умственные способности, — сказал Остроу, печально улыбнувшись, — измеряются всего одной шестидесятой…
Я посмотрел на Адамса:
— Не хотите ли вы испытать себя, командор?
И тут я впервые увидел на его лице улыбку. Правда, она была адресована Остроу, когда Адамс оказал:
— Не хочу и пытаться. Не надейтесь, что…
Он что-то сказал, обращаясь ко мне, но я не расслышал его слов, потому что заметил, как Остроу с выключенными электродами на голове перегнулся через ограду и рассматривает другие переключатели. Он протянул руку к ним и спросил:
— А что представляют из себя эти кнопки? Зачем они? Вот, например, та, белая?
Я с ужасом подумал, что он может дотронуться до нее, поспешно схватил его за запястье и отвел руку.
— Будьте осторожны, майор, — сказал я. — Будьте очень осторожны!
Я снял с его головы шлем и выключил первую кнопку. Опять они пристально смотрели на меня. Я начал уставать от их бессмысленных, озадаченных, подозрительных взглядов.
— Вы должны извинить мою нервозность, — сказал я, — но вы играете с огнем. Это такая грозная опасность, которой вы даже не в состоянии понять. — Я показал на белую кнопку. — Включите ее — и вы отдадите себя во власть силе, которая может быть смертельна. — Я заметил, что у меня дрожат руки. — Это как раз и погубило командора нашей экспедиции. Да и сам я испытал на себе…