Запрещенная планета
Шрифт:
Прошло несколько минут, прежде чем я смог что-то сказать.
— Накрой его, — сказал я. — Возьми что-нибудь и накрой.
Я удивился, услышав собственный голос. Алтайра молча взяла меня за щеки и поцеловала.
Я больше не мог смотреть на доктора и перешел в другой конец комнаты. Нужно было взять себя в руки. О чем говорил он? О каком-то щите… Щит креллов — вот что! Он хотел мне о чем-то рассказать, написал это… Ответы на все вопросы, сказал он… Вдруг меня осенило. Знаки… — вспомнил я слова Морбиуса. — Записи креллов!
Я поспешил к двери в лабораторию, прошел под аркой и быстро двинулся по коридору.
Вокруг мерцали огни релейных переключателей. А это сооружение, которое Морбиус называл «библиотекой», казалось позолоченным органным ящиком.
И кресло в таком положении, будто оно пристально смотрит на меня. Шлем с «вратами», как выражался Морбиус, висел на своих крючках за оградой. Рукоятки на нем погнулись, а электроды наводили на мысль о пятнах на висках доктора.
Мой пояс с видеофоном висел на перилах ограды. А на стуле рядом с креслом доктора что-то лежало. Квадратная коробка и что-то вроде книжки на ней. Я взял ее. Это была служебная записная книжка доктора с тисненными на коже инициалами «Ч. К. Остроу». Я открыл ее. Половина страниц была вырвана. Первая страница оставшихся листов исписана аккуратным, четким почерком доктора. Надпись начиналась так: «Для командора Дж. Дж. Адамса». И ниже: «Дорогой Джон!..» Похоже на письмо. Исписаны были почти все страницы.
Я положил записную книжку в карман и хотел уйти, чтобы прочесть. Но тут вспомнил о коробке. Я вернулся и взял ее. Она была из темной пластмассы около шести дюймов в длину и ширину и дюймов восемь высотой. Должно быть, раньше в ней хранились личные инструменты доктора. Она оказалась тяжелой. Я открыл ее. В ней было много чего-то похожего на тонкие металлические пластинки креллов. Очень много. Сверху лежала записка.
«Джон, — говорилось в ней, — если со мной что-нибудь случится, СОХРАНИТЕ ЭТО! Думаю, что это пластинки с записями по какой-то невероятной сребро-микроволновой системе. НЕ ПОТЕРЯЙТЕ ИХ!»
Я взял коробку и вышел из лаборатории быстрее, чем входил. Эхо моих шагов раздавалось очень громко. Громче, чем когда я шел сюда. Я прошел под аркой и снова очутился в кабинете. Это было все-таки лучше.
Алтайра наклонилась над кушеткой. Она разворачивала что-то, похожее на шерстяное одеяло. Но оно было мягким, гладким, с внутренним блеском. Алтайра взглянула на меня, подошла, вынула из моего кармана записную книжку и задержала ее в руках.
— Доктор оставил мне письмо, — объяснил я. — В этой книжке.
— Прочти его, — сказала она.
Алтайра осторожно накрыла доктора одеялом. Я отошел к письменному столу, сел на угол, открыл записную книжку и начал читать…
«Дорогой Джон! — прочитал я. — Может быть, это письмо и не понадобится. Оно написано на случай, если я совершу ошибку и слишком влезу в эти «врата»…
Имейте в виду, что я не пытался и не буду пытаться сколько-нибудь овладеть знаниями креллов. Для этого нет времени, хоть я и надеюсь, что когда-нибудь оно появится. То, что я делаю, это только расширение интеллектуальных способностей. Воздействие,
Все это вам станет понятнее, если я объясню на примере. Вот вам физическая аналогия. Использование «врат» креллов для развития умственных способностей похоже на использование какого-нибудь волшебного аппарата для упражнений мускулатуры тела. Он очень быстро настолько увеличивает вашу силу, что после каждой минуты работы с ним вы чувствуете, как становитесь в сотни раз сильнее. Если раньше двести фунтов вам казались тяжелыми, то после сеанса это просто перышко, которое вы поднимаете одним пальцем.
Может быть, это не очень удачный пример, но другого я сейчас искать не могу, потому, что мне может не хватить того, что мы сейчас называем «временем»…
Но должен все же сказать, что теперь у меня открылись глаза и на многие наши «земные» дела, на свои собственные непростительные ошибки. Вот одна из них: я был обязан — разумеется, вместе с другими трезво мыслящими людьми — ИСКАТЬ ПУТИ БОРЬБЫ с теми, кто погубил Каролину, искать на Земле, а не бежать в Пространство…
Теперь о наших «проклятых вопросах» на Олтэе-4. Морбиус, как я уже говорил, не произвел на меня впечатления лжеца. Он солгал вам только один раз. Но это была очень ВАЖНАЯ ЛОЖЬ. Он утверждал, что не знает конечной цели креллов. Так вот: ОН ЗНАЛ! Мало того, это стало и его собственной целью. Будучи человеком с непомерным самомнением, он считает себя законным наследником и преемником креллов.
Эту цель сформулировать довольно легко, но значение ее так необычно, что необходимо серьезное раздумье, чтобы верно понять ее. Цель эта заключается в том, чтобы творить ЖИЗНЬ. Не воспроизводить какими-либо биологическими или химическими способами, а именно ТВОРИТЬ. Не из парника или пробирки, а ТОЛЬКО СИЛОЙ РАЗУМА.
Вам это понятно, Джон?
У креллов в этой цели было оправдание всей их невероятно долгой и поэтому достигшей вершин интеллекта жизни. Они уже подходили к решению проблемы влияния на самые отдаленные миры. Но Морбиус, это несовершенное существо, как и все люди, не имеет на это никакого права. У него нет оправданий в захвате неположенных ему знаний, разве что кроме его болезни. А он больной человек. Больной душевно. Это заболевание — самое страшное для мыслящего существа. И чем гениальнее ум, тем ужаснее последствия этой болезни.
Подумайте об этом, Джон, подумайте!
Творить жизнь в любой ее форме только силой своего ума! Это и есть его цель. Этот Морбиус, этот гордец, эта ничтожная капля далеко еще не совершенного человеческого рода, решил стать тем, кого раньше называли БОГОМ!
Может быть, вы не поверите, что Морбиус действительно стремится к этой фантастической цели. Но вот вам доказательства.
Животные. Друзья Алтайры, которых, как она сама говорила, не было, когда она была маленькой, и которые вдруг «просто пришли». Эти животные — эксперимент Морбиуса, подопытные существа, служившие, правда, второстепенной задаче — доставлять развлечения его дочери.