Запрещенная реальность. Том 1
Шрифт:
В это утро двенадцатого сентября Гусев вызвал к себе зама по режиму и главного эксперта Комитета по новым технологиям, чтобы решить с ними кое-какие важные вопросы.
Заместитель по режиму генерал Глухарь прибыл на несколько минут раньше, однако дождался главного эксперта в приемной, и они вошли в кабинет министра вместе, выражая своим видом трогательное единство противоположностей. Насколько полковник Громов был высок, худощав, гибок, пышноволос, настолько Яков Устимович был приземист, толст, неповоротлив (под стать министру) и плешив. Если от Громова всегда пахло дорогими лосьонами и одеколоном «Ван
— Полковник, — сказал министр, кивком поздоровавшись и кивком же предлагая обоим сесть, — поделился бы с Яковом Устимычем секретом, как можно вырастить такую шевелюру, а то он у нас на облезлую псину похож.
— Да она сама выросла, — прикинулся простачком Громов, уже привыкший к солдафонским шуткам министра.
Глухарь покосился на полковника, однако и ему манеры начальства были не в новинку. Он только буркнул в ответ:
— Волосы для мужика не главное.
— Ладно, приступим. Наш «Смерш» начал копать дело об утечке оружия из лабораторий Тулы-2 и Удмуртии. Прямому давлению Никушин не поддается, я ему звонил уже, поэтому придется действовать иначе, и займетесь этим вы. Как — подумаете. Прежде всего, конечно, надо остановить попадание информации в прессу, все остальное потом. Теперь об эксперименте «Туннель». Получилось что-нибудь?
Министр обороны имел в виду эксперименты военспецов по «темному кодированию» в метро. На стены туннелей наклеивались на определенном расстоянии светоотражающие квадраты с закодированной информацией, которые при определенной скорости поездов метрополитена складывались в смысловые пакеты, действующие на психику тех, кто имеет обыкновение смотреть в окно поезда. Смысловым пакетом могла быть и реклама, срабатывающая в подсознании, независимо от сознания перципиента, и любая другая команда от самой безобидной, типа «почеши глаз», до приказа в моменты выборов вычеркнуть из списков того или иного претендента на место в парламенте.
— Результаты обнадеживают, — сказал Громов. — Но обработка их займет еще какое-то время, слишком велик разброс мотивации поступков у разных социальных групп. И все же вывод однозначен: «темное кодирование» возможно.
— Отвечаете за режим секретности оба! Перспективы эксперимента таковы, что и не снились нашим поборникам мира в Совете. А каковы результаты по НК?
Громов достал из папки кассету, вручил министру.
— Убедитесь сами.
— Потом. В двух словах: ваше мнение?
— «Дырокол»… э-э, то есть НК, работает! На расстоянии в сто метров образуется канал диаметром в сантиметр. Сдвиг тоже равен сантиметру. — Речь шла об эксперименте с «невидимым копьем» (шифр НК) — новейшей разработкой спецлаборатории в Петербурге, создающей особое поле, мгновенно сдвигавшее все атомы и молекулы в зоне «выстрела». Действовало поле на любые материалы от молекул возка до атомов танковой брони, и защиты от него пока не существовало. Выход НК из стадии экспериментальных проверок резко изменял соотношение сил с любой армией мира, потому что решал проблему уничтожения как живой силы противника, так и техники самым простым и действенным способом.
— А говорят, все лучшие умы сбежали за границу, — заметил министр. — Черта лысого! У нас они сидят. Извини, Яков Устимыч, я не только тебя имел в виду. Ну и последнее.
— Ельшин уже попробовал, — пробормотал генерал Глухарь. — Что из этого вышло, вы знаете. Даже странно, что журналисты до сих пор не пронюхали об этом! К счастью, всю информацию в компьютерах как корова языком слизнула! Но если общественность узнает об испытаниях…
— Вот для того ты и поставлен замом по режиму, чтобы никто ничего не узнал. Впрочем, если кто и узнает, самое страшное, что нам грозит, — мораторий на разработки и применение психотропного оружия. — Министр достал из стола черный пистолет необычной формы, любовно погладил ствол, направил по очереди на подчиненных. — Эта штука незаменима в наше время, не правда ли, господа офицеры?
Громов и бровью не повел, поскольку носил в кобуре точно такой же «глушак», или суггестор «Удав», а генерал Глухарь беспокойно заерзал на стуле, хотя тоже видел новый образец «глушака» не впервые.
— Свободны, — махнул пистолетом министр, вдавил клавишу селектора. — Юрген появился?
— Так точно, — ответил интерком голосом адъютанта.
— Впустить.
В кабинет вошел полковник Томас Юстович Юрген, эстонец по национальности. Официально Юрген числился начальником курьерской службы Министерства обороны, неофициально — возглавлял «службу гашения конфликтов» и подчинялся непосредственно министру. Юрген был молод, поджар, смугл, невысок ростом, но весьма силен и владел всеми видами восточных единоборств, хотя специализировался в эстыывя — эстонской разновидности карате. Кроме того, он был отменным охотником и следопытом. Полковником же Юргена сделал министр обороны, сразу сменив ему погоны старшего лейтенанта на погоны полковника «за отличную службу»: до прихода Гусева старлей Юрген командовал взводом охраны министерского аппарата.
— Садись, — небрежно кивнул Гусев на стул. — Память у тебя хорошая, поэтому письменного приказа не будет, запоминай. Первое: надо «погасить» того настырного журналиста из «Красной звезды», он увлекся раскапыванием наших «оружейных» дел.
— Листохладова?
— Не перебивай. Второе: убрать бы надо и Голышева, он слишком много знает о наших проблемах в Грузии.
— Может, припугнуть сначала?
— Нет, он из старой гвардии, их угрозами не остановишь. И третье: пора подумать о «гашении» Самого. Судя по информации от доверенных лиц, он со своим советником по безопасности готовит проект радикального сокращения армии и, главное, ядерных арсеналов. Чего мы, естественно, допустить не можем! В целях, так сказать, защиты отечества. Запомнил? В средствах я тебя не связываю, на твой выбор.
— Что-нибудь еще?
— Да ты хват, эстонец, я еще не все сказал! О трех «К» слышал?
— Разумеется.
— Моя разведка доносит, что «Чистилище» вот-вот возьмется за нас. Надо их упредить. А для этого необходимо создать свое «Чистилище»… вернее, «Античистилище»… Группу охотников за охотниками, этакое два «О».
— Тогда уж лучше три «О», в пику трем «К»: отряд охотников за охотниками.
— Что ж, звучит неплохо: «ООО» против «ККК». Итак, формирование трех «О» я возлагаю на тебя. Есть соображения по командиру?