Запрещенная реальность. Том 1
Шрифт:
Крюков молча закрыл прицел чехлом и, скользнув за незнакомцем к лестнице, прыгнул в люк. Они были уже на первом этаже, когда башню водокачки сотряс взрыв. С шумом рухнули два верхних пролета, почти засыпав два нижних. Крюков догадался, что по водонапорной башне дали залп из гранатомета.
«Ангел-спаситель» в черном поднял руку, оглянулся.
— Тише, сейчас они придут сюда, проверить, жив ты или нет.
Башня водокачки стояла в окружении развалин пакгаузов, мусорных куч и ржавых скелетов вагонов и платформ — здесь когда-то очень давно располагалась товарная станция. И, хотя прошло много лет с тех пор, как по вросшим в землю
— Стой здесь, не высовывайся. В случае чего стреляй. — Парень в черном бесшумно обогнул башню и исчез.
Через минуту со стороны ближайшей липовой рощицы послышался хруст стекла под каблуками, скрип гравия и кирпичной крошки. Из-за угла уцелевшей стены пакгауза показались двое в пятнистых комбинезонах, с масками на лицах. В руках одного был карабин КН с подствольным гранатометом «гроза».
Второй нес бесшумный снайперский автомат СВУ ОЦ-03. Все это Крюков отметил опытным глазом. Двое принадлежали, скорее всего, к армейскому спецназу, так как вооружены были чисто по-военному.
Черный «ниндзя» возник сзади спецназовцев, словно чертик из табакерки, приблизился к ним и ударил ребром ладони по шее того, кто нес карабин. Второй был опытен и успел отпрыгнуть в сторону, разворачиваясь и поднимая автомат, но выстрелить не успел — Крюков выстрелил первым, целясь в плечо. Парень крутанулся волчком, упал, роняя автомат и зажимая рану в предплечье. Потянулся к поясу, где был закреплен пистолет «волк» с обоймой на восемнадцать патронов. Крюков снова поднял винтовку, но незнакомец в черном опередил его, ловко отбирая у спецназовца пистолет, махнул снайперу рукой:
— Уходи!
За строениями, где начинался почерневший осенний лес, «ниндзя» кинул отобранное оружие Крюкову.
— Держи, сдашь начальству. Вариант отхода — аварийный, тут сейчас кругом полно этих военных мальчиков, обученных всеми способами уничтожать людей.
— Но у меня задание…
— Его, наверное, уже выполнили другие. Давай, Крюк.
— Кто ты?
— Много будешь знать, скоро состаришься. — И незнакомец в черном исчез, словно растворился в воздухе. Под его ногами не треснул ни один сучок, не чавкнул насыщенный влагой дерн, не хрустнула ни одна песчинка.
Когда Крюков, ошеломленный таким внезапным поворотом событий, наконец начал отходить, «ниндзя» — Василий Балуев — уже нашел Шевченко и доложил о выполнении своей части задачи.
— Порядок, — ответил комиссар-пять, — не потеряли ни одного человека, только Гошу Кучкова ранило.
— Как объект?
— Готов. Две пули в голову. Так и хочется сказать: собаке — собачья смерть! Но собакой он не был, скорее, волком, наглым и злобным.
— Стрелял, видно, снайпер экстра-класса.
— А мы других не держим, — ухмыльнулся Шевченко и поднес рацию к губам. — Всем отбой.
— За что вы его убрали?
— Ни чести, ни совести… впрочем, это лирика. Генерал торговал не просто оружием, но лучшим оружием, с грифом «совсекретно». К тому же — по нашим разведданным — он один из боссов Сверхсистемы, последний из тех, кто работал еще на Купол. Поехали домой, Вася, отдохнем.
Василий молча зашагал за комиссаром «Чистилища», который так же, как и он, умел передвигаться по лесу совершенно бесшумно.
ВСТРЕЧНЫЕ ПЛАНЫ
Заседание
На этот раз вел совещание не президент, а всесильный глава службы безопасности генерал Коржаков, и речь шла о недопустимо беззаконной деятельности «ККК», организации, замахнувшейся на «честь, ум и совесть» государства — ее гигантский, непомерно раздувшийся чиновно-бюрократический, коррумпированный Институт Власти. Впрочем, вслух такие определения властных структур никто никогда не произносил даже в личных разговорах, не говоря уже о кулуарах.
Последней каплей, переполнившей чашу терпения генерала Коржакова — инициатива сбора Совета исходила от него, — было убийство «чистильщиками» заместителя министра обороны Бурлакова. Со времен захвата больницы в Буденновске Шамилем Басаевым, полевым командиром дудаевского войска, когда погибло больше ста пятидесяти человек, правительство не находилось в большей опасности, подвергаясь угрозе не просто отставки, политического ухода в небытие, но угрозе физического уничтожения! Правда, убийство Бурлакова взволновало не только Коржакова, но и всех участников заседания, четверо из которых попали в список на уничтожение, опубликованный в газетах «Чистилищем». Но самым отвратительным фактом глава службы безопасности президента считал не убийство, а послание «чистильщиков», ставшее достоянием журналистов, в котором говорилось о «подвигах» казненного. Многие из этих «подвигов» тянули в принципе на десять — двенадцать лет тюрьмы, но были и такие, за которые с ходу можно было давать «вышку». Члены Совета безопасности, читавшие послание, все это знали, в душе соглашались со справедливостью приговора, примеряли его к себе, и атмосфера заседания была весьма унылой.
— Что произошло в Тушине, господин министр? — обратился к Гусеву Коржаков. — Почему там оказались ваши люди? И почему покушение все же удалось, Сергей Вениаминович? — Коржаков бросил взгляд на директора ФСБ. — Вы обязаны были все предусмотреть, тем более что в охране аэродрома принимал участие ваш знаменитый батальон «Щит».
— Нам помешали, — сказал Коваль. — Были приняты все меры безопасности, предусмотренные данной процедурой. Мы устроили засады, вычислили киллеров, но… вмешались некие силы, о которых не знали наши информаторы. Хочу также отметить нервную обстановку, созданную действиями спецгруппы министра обороны. Трижды возникали стычки между его людьми и нашими, тяжело ранены два бойца отряда «Гроза»…
— Мои люди ни при чем, — перебил директора Гусев. — Они знали свое дело и могли бы захватить всех исполнителей, если бы им не помешали ваши мастера. К тому же возле аэродрома были замечены и другие спещюдразделения, которых там не должно было быть. — Министр обороны бросил косой взгляд на министра МВД.
— Не так ли, Леонид Арнольдович?
— Мы тоже занимаемся «Чистилищем», — ответил надутый Пашин, — и получили информацию о готовящемся покушении за два часа до операции. Естественно, мы отреагировали.