Запрещенный контакт
Шрифт:
«В чем же причина?»
Он мысленно соприкоснулся с произвольно выбранной вертикалью и едва не лишился сознания.
Энергетический поток нес искажения. Маркеры станций гиперсферной частоты были уничтожены!
«Режим Изоляции?!» – промелькнула холодящая душу догадка.
Он не стал еще раз испытывать судьбу, но попытался переориентировать спутник. После нескольких попыток ему удалось задействовать струйные двигатели и взглянуть на Первый Мир через оптические умножители.
В том месте, где располагалась база Конфедерации Солнц,
Теперь сомнений уже не осталось.
Некоторое время Урман сидел, тяжело и часто дыша, медленно возвращая рассудок из пучин гиперсферы, восстанавливая нормальное человеческое восприятие окружающего мира.
Его взгляд выцвел. Лицо стало пепельно-серым.
– Ну, как? – Голос диспейсера звучал подобно далекому громовому раскату. Едва удавалось различить слова.
– Изоляция… – Урман почувствовал у своих губ горлышко фляги, сделал несколько жадных судорожных глотков.
– Не понимаю, – Никита придержал его голову.
– Вертикали искажены, – просипел Урман. – Любой корабль, что войдет в поток, сгорит в нем. Маркеры Обитаемых Миров стерты… Невозможно принять или передать сообщение.
– А гарнизон?!
– Они эвакуированы.
– Каким образом? – не поверил Никита.
– Недавно установленная система, – дыхание Урмана постепенно выровнялось. – Последний рубеж обороны, на случай вторжения. База Конфедерации построена по модульной системе, будто космический корабль, и окружена пробойниками метрики. Они автоматически срабатывают при включении режима Изоляции. Ответные устройства находятся в обычном космосе.
– Не понял? Вся база вместе с людьми и техникой просто исчезает? А в чем смысл?
– Система установлена на случай вторжения высокоразвитой цивилизации. Принцип предложили логриане, реализация наша. – Урман вылил в ладонь остаток воды из фляги, ополоснул лицо. – Смысл в том, что при каждом Смещении мы сталкиваемся с неожиданными визитерами. До сих пор, к счастью, они не превосходили нас в уровне развития.
– Ага, – Никита кивнул, – а если мы вдруг получили по башке, то резво отступаем?
– Примерно так. Но это лишь в крайнем случае! Когда иных вариантов больше нет. Без маркеров отыскать путь к Обитаемым Мирам практически невозможно, но наш флот способен вернуться в любую минуту. В этом основной смысл режима Изоляции. Стопроцентная защита Обитаемых Миров, плюс возможность собрать силы, оценить полученные данные, выработать оптимальное решение.
– Теперь понял. Только неувязок много. Базу ведь никто не атаковал? – справедливости ради напомнил диспейсер. – Чужие корабли даже не приблизились к ней. Чего же они сбежали? И почему одна эскадра осталась?
– Не знаю, – покачал головой Урман. – Приказ на Изоляцию могут отдать лишь несколько человек. Но, так или иначе, – режим в действии.
– А как же ты, к примеру? О тебе почему никто не подумал? Даже не известили, ведь так?
– Наверное, и другие мобильные группы
Никита тяжело вздохнул.
– И что теперь? Будем прятаться, пока Флот не вернется?
– Нет. Как минимум, наблюдать, собирать информацию, – полковник говорил сухо, отрывисто. Он формулировал задачи, чтобы скрыть тревогу, задавить гложущие изнутри чувства. – Надо попытаться выяснить, как пришельцы берут под контроль других существ? Сродни ли их воздействие ментальному полю инсектов? С какой дистанции они могут применять свои способности? – Урман тяжело смотрел в сторону котловины. Он чувствовал: что-то не так.
Никита мрачно выслушал его, но, против обыкновения, спорить не стал.
Подходящая для наблюдения ситуация не заставила себя ждать.
– Смотри! – Диспейсер указал на черные точки, появившиеся в небе на фоне застывшего заката. – Амгахи?
– Верно! Молодец, – Урман похвалил его за наблюдательность.
Звероящеры летели стаей метрах в ста пятидесяти над землей. Над обломками корабля они вдруг закружили, явно разглядывая место крушения.
Из недр котловины показался отряд пришельцев.
– Не выпускай их из виду! – коротко приказал Урман. – Прикроешь меня, но только если потребуется! Первым в бой не вступай ни в коем случае!
– А ты?!
– Буду сканировать их! – Черные кристаллические нити, искря, потянулись к вискам полковника. Логры постоянно перестраивались, менялись местами, формируя какую-то необычную конфигурацию. – Запомни, я могу отключиться на какое-то время! – инструктировал он. – Выдержишь один?
– Да уж постараюсь! – ответил диспейсер.
Зрачки Урмана внезапно расширились, он замер. Никита резво занял позицию, прильнул к оптике прицела.
Пришельцы выстроились полукругом. Они задрали головы, амгахи же заметались, стая рассыпалась, теперь каждый действовал сам по себе. Большинство рванулись прочь, резко снижаясь в направлении ближайших руин, стремясь укрыться от какой-то опасности, хотя со стороны котловины не было сделано ни единого выстрела.
Никита выбрал одного из амгахов и принялся следить за ним.
Вскоре он заметил, как вслед спасающемуся бегством звероящеру тянутся едва различимые искажения воздуха, похожие на марево, но обладающие стремительной целенаправленностью!
Диспейсер резко повел стволом оружия. Точно! Над группой пришельцев струились такие же искажения. Непонятное марево вытягивалось длинными неровными полосами, вело себя подобно щупальцам хищной энергетической твари, стремящейся настичь сразу несколько жертв!
Амгахи, несомненно, осознавали угрозу. Они отчаянно метались, ища спасения, и многим после серий резких маневров удалось скрыться, но троим существам не повезло, – едва различимые искажения настигли их!
Все трое рухнули на землю, парализованные, неспособные даже пошевелиться.