Запрет на истинность
Шрифт:
– Даже не думай, – почему-то шёпотом говорю я, упираясь ладонями в мощные грудные мышцы и тщетно пытаясь отстраниться.
– Не буду, – так же тихо отвечает Эйнар, и в тот же момент его губы накрывают мои.
«Да как он сме…», – мысль обрывается сметённая волной жара, нахлынувшей из глубин моего существа.
Вырвавшийся у меня непроизвольный стон только провоцирует мужчину углубить поцелуй.
И я реагирую на вторжение так, как не должна. Вместо того, чтобы вырваться и ответить зарвавшемуся наглецу пощёчиной, я отвечаю на поцелуй. Отвечаю неумело,
Ласка и напор, сменяя друг друга, заставляют кипеть мою кровь.
Внизу живота появляется мучительно сладкое ощущение, оно нарастает, разливается растопленным мёдом, плавит внутренности, добирается до солнечного сплетения, норовя выпустить на свободу мои стихий.
Дёргаюсь, только тогда, когда горячая мужская ладонь касается болезненно затвердевшей груди. Инстинктивно сжимаю челюсти. Чувствую вкус железа во рту.
Гневный рык, и Эйнар отстраняется, вытирая кровь с губы. Ощущаю это как потерю, так, словно с меня содрали кожу, оставив оголённые нервы. Я свободна и мне нестерпимо холодно. Чувства раздваиваются. Кажется, отпусти я себя хоть на миг, и тело само последует за мужчиной в поисках тепла. Но я не отпускаю. У меня получается даже сделать шаг назад.
– Ты… ты, – я наконец обретаю дар речи, но не сразу соображаю, что говорить. – Ты же сказал, что не будешь меня целовать.
– Нет, Айрис, – Эйнар снова делает шаг ко мне, но я уже начеку и отступаю. – Такого я не говорил. Ты сказала мне: «Даже не думай». Так чем ты недовольна? Я и неспособен думать рядом с тобой.
Надо же как вывернул. Чувствуется опыт человека, привыкшего к победам. Только я уже пришла в себя. Больше ему не удастся заговорить мне зубы.
– Ты хорошо умеешь играть словами, но на этом всё, – не выдерживаю и добавляю язвительно. – Надеюсь, я рассчиталась со всеми своими долгами?
Сама слышу фальшивые ноты в своём голосе. И Эйнара моё возмущение не обманывает.
– Тебе нравится, когда я тебя целую, – сердито говорит он. – Зачем ты борешься сама с собой? Ты хочешь меня так же, как я тебя.
– Знаешь что? – во мне начинает просыпаться ярость от такой наглости. – Спасибо тебе за то, что спас сестру Крианны, за то, что помог мне запечатлеть Рию. Но… Больше ко мне не подходи, пожалуйста, – последнее слово произношу почти шёпотом, чувствуя, как к глазам подступают слёзы.
Разворачиваюсь, собираясь уйти, но сильные пальцы удерживают меня за плечо.
– Рис, – голос Эйнара сейчас звучит проникновенно. – Да не дёргайся ты, просто послушай.
Ну выбора у меня похоже нет. Эйнар держит крепко.
– Ты ещё не поняла, почему я перевёлся в твою академию? Мне давно предлагали, но я согласился только после того, как одна маленькая девочка пробралась в запретную зону. Мой дракон тебя почувствовал ещё когда ты пряталась в скальной нише, и… ты ему понравилась. Ты и твоя драконица.
Дёргаю плечом, сбрасывая с него руку,
– Зато моей драконице вы оба не понравились, – резко отвечаю я. – За то, что тогда отпустил,
– Хорошо, – рычит Эйнар. – Я подожду.
– Чего ты подождёшь? – недоумеваю я.
– Пока ты сама ко мне придёшь.
Десятки слов готовы сорваться с моего языка: самонадеянный чурбан, чамп, дикарь. Но я удерживаюсь от оскорблений. Дочери императора не пристало вести себя как торговке. Правда ей не пристало и целоваться с кем попало, но это была случайность.
Единственное, что я себе позволяю, это громко бросить в удаляющуюся спину:
– Этого не будет!
Глава 10.«Я всё сделала правильно»
«Я всё сделала правильно», – засыпаю с этой мыслью.
Темно. Я не одна в комнате. Но страха нет. Меня обнимают сильные руки. И мне уютно в этих объятиях. Горячее дыхание обжигает мои истерзанные поцелуями губы. Горьковатый запах полыни проникает в лёгкие и вместе с током крови впитывается каждой клеточкой. Внизу живота нестерпимо тянет. Пальчики на ногах поджимаются, запуская томительно сладкую волну вверх до самой макушки.
– Рис, проснись!
Открываю глаза, и делаю несколько глубоких вдохов и выдохов. Мне не хватает воздуха. Я как будто не спала, а бежала на скорости.
Солнце ещё не взошло, но за окном уже светло. Я вчера даже шторы забыла задёрнуть.
Аниса стоит в дверях в длинной ночной рубашке, и смотрит на меня с тревогой.
– Ты так стонала во сне, – объясняет она. – Ещё рано на пробежку, но я не выдержала. Ты не заболела случайно?
Я сажусь на кровати, отбрасывая одеяло, и прохладный воздух заставляет меня поёжиться. Мокрая ночнушка прилипла к телу, и от этого вдвойне неприятно.
– Вроде нет, – хриплым спросонья голосом отвечаю я. – С чего ты взяла?
Аниса мнётся на пороге, и я понимаю, чего она боится. То, что безопасно для дракона, для человека может оказаться смертельным.
– Поняла, о чём ты. Нет, конечно. Аниса, ты же грамотная девушка, должна знать, что джерайская чахотка не заразна.
– Ну мало ли, – неуверенно говорит она. – Пока что никто так и не понял, откуда она берётся. Сходи на всякий случай к целителям, а то выглядишь ты не очень. Я пойду ещё полежу полчасика.
Аниса уходит в свою комнату, а я поднимаюсь, потому что лезть в мокрой рубашке под такое же мокрое одеяло не очень приятно.
Чтобы не думать о дурацком сне, из-за которого сердце продолжает бешено колотиться, стараюсь занять себя простыми повседневными делами: умываюсь, сразу же переодеваюсь в чистую одежду для пробежки, грею воду, завариваю травы и ягоды. И только потом сажусь в кресло у окна, подобрав под себя ноги, и разрешаю своим мыслям вернуться к тому, что приснилось.
Не удивительно, что после вчерашнего бесцеремонного поцелуя приснилась всякая ерунда. Я всё сделала правильно. А сон, что сон?