Запрет на любовь
Шрифт:
— Ты замёрзла… — буднично брякнул парень, но руку убрал.
— Переживу.
— Ты — может быть. А тот, кто рядом? — странный вопрос и у меня не нашлось на него ответа. — Ты обжигающе ледяная, — настороженно, а затем улыбочка по губам полезла: — Хочешь, согрею?
Вот теперь терпение лопнуло, а негодование выплеснулось:
— И всё же ты гавнюк! — пихнула парня в грудь, и пока он приходил в себя, зло захлопнула дверь. Благо, замок хоть и шаткий был, но зафиксировался…
Стояла, держа ручку, на тот случай, если наглый
— Идиотка, — в коридоре лишь досадование прозвучало, а потом шаркающие шаги на удаление.
Остаток ночи лежала и прислушивалась к стонам и вскрикам страсти. Парнишка сменил шумную вечеринку на трахательную.
И тут я ничего не могла поделать. Как требовать тишины? Сосед не виноват, что стены и переборки такие тонкие…
Но уже через некоторое время прислушивалась.
Это было странно, особенно для такой как я, кто секс повидал в разных его проявлениях. Но впервые слушала любовников с новым для себя чувством — не равнодушия, отвращения, а удушливого волнения.
Мне давно не было стыдно или смутительно, но сейчас… была свидетелем обоюдной страсти и желания, не банального траха и похоти, а именно чувственного акта, со всеми вытекающими…
Стоны, всхлипы, методичное поскрипывание… глухой смех и рычание… это пробирало до кишок, в животе узел стягивался. Я ощущала возбуждение, которого никогда не испытывала, а между ног томительно пульсировало, словно воронка разворачивалась и мне тепла захотелось. Обычного, человеческого тепла… Мужского тепла и внимания!
Впервые за всё время, что себя помнила, я положила руку на промежность и даже чуть вздрогнула, когда острые ощущения прокатились по телу.
***
С утра пораньше пришлось озадачиться заменой замка и двери, хотя планировала это потом. Вызвонила фирму, где заказывала дверь, уточнила могут ли срочно доставить. Мне повезло — она уже была в наличии, и к обеду проём в мою квартиру закрывала новая двойная металлическая дверь с мощными, сложными замками.
А пока прибиралась, успела с соседями переговорить.
Оказывается, таких вечеринок у Тимура раньше не было. Парень хороший, а вот эту неделю что-то зачастил. Ругаться с ним никто не хотел, но и такого поведения прощать не собирались, уже составляли дружную жалобу, а на мой вопрос: «Не проще ли вызвать участкового? Или полицию?», — милый сосед отмахнулся: — «И до них дойдёт. Сначала порка общественностью и ежели не одумается… Будут проблемы сильнее — квартира всё же не в его собственности. Снимает… Вот тогда тяжёлая артиллерия пойдет в ход».
Как по мне — один звонок, и парень будет тише воды, ниже травы. Но я в доме новенькая, поэтому была готова чуть потерпеть.
И послушать других.
Костику о злоключениях не говорила. Сосед хоть и раздражал,
— Ли, — так любил меня называть Константин, когда намечалась встреча, на которой я была обязана быть. Вот и сейчас Доровский в трубку бросил это короткое, — будь к шести готова.
И я была, но удивилась, когда вместо ресторана или гостиницы, остановились возле ледового комплекса.
Я молча проследовала за Доровским внутрь, а он прямолинейно шагал… и даже охрана его не остановила. Мои каблучки звучно отстукивали шаг, я едва поспевала за Костиком, ведь он меня за руку держал.
Когда двери распахнулись, мы оказались в прохладе ледового катка, где прорезая коньками лёд, с щелчками клюшек, клацаньем… и грохотом столкновений между собой и ударами о бортики, катались хоккеисты. Крупные, массивные, экипированные.
Крики тренера и свист часто вклинивались в нагромождение звуков… Я не любила громкие звуки. А здесь одни таранили другие, смешиваясь в жуткий оглушающий гвалт. Резкие свистки, механические гудки, грохот, скрип… всё это било по нервам.
Я не шуганная, но с непривычки было очень некомфортно.
Затравленно огляделась, куда бы спрятаться. Но к удивлению поняла, что такого места здесь нет. Пустые зрительные места и только возле бортика топтались несколько мужчин, как поняла, тренерский состав и пару хоккеистов в экипировке, шлемах — они сидел с клюшками, глядя на других игроков, гоняющих по льду.
— Ли, мне нужно решить несколько вопросов и посмотреть игроков, — расщедрился на объяснение Костик, проведя на вип-трибуну, откуда был замечательный вид на каток. — Не скучай, я скоро! — поспешил на первую линию к мужчинам.
— Бл*, Бутузов… — полноватый, невысокий мужчина, положительно тренер, выругался в сердцах и от бессилия рукой махнул, обращаясь кому-то на катке. Да и вообще, мужчина часто плевался, грозил, подбадривал и распоряжался сменами.
Это тоже очень громко происходило. Грохот, лязг, крип, щелчки. Бедные бортики вздрагивали, поскрипывали, когда много килограммовые парни через них перепрыгивали, пока другие в проём для отдыха закатывались.
Я совершенно далека от спорта, но не глухая… Разговоры Константина насчёт вложения средств в местный клуб уже слышала, но это было так… как бы между прочим.
Но Доровский скорее по веянью моды решил владеть спортивным клубом, чем это была его мечта, к которой шёл долгие годы.
Спонтанно. Прихоть… Игрушка. Очередная блажь.
У кого-то есть футбольный клуб, зал борцов, теннисный корт, стрип-клуб, а вот Костик решил хоккеистами поиграть…
Доровский влился в ряды тренерского состава… и со всеми обменялся рукопожатиями. Мне было не интересно следить за снующими по льду игроками, яростно толкающих друг друга и порывисто клацающими клюшками по льду, как и смотреть за обменом любезностями мужиков-тренеров, поэтому увлеклась телефоном.