Запрети мне любить
Шрифт:
Я пару месяцев как на ногах. Почти год просидел в четырех стенах, сначала в инвалидном кресле, потом передвигался с помощью костылей. Только я знаю, чего мне стоило заново начать ходить. Я до сих пор испытывал боль в правой ноге, через боль двигаюсь и тренируюсь.
– Ты потанцуй, а я посмотрю, детка, – кривлю губы в улыбке. Детка-конфетка… Почему девки так ведутся на эту фигню? Мужики просто забывают имена женщин, которых слишком много проходит через их постель, и, чтобы не лохануться, придумывают ласкательные прозвища, а бабы думают, что мужик поплыл. Все, он с ней на
– Ну, Миша, – надувает она обиженно свои силиконовые губы, я представляю, что они сейчас лопнут от такого напряжения, и меня всего забрызгает кровью и гелем. – Мы же расслабиться пришли, а какой отдых без танцев? – продолжает упрашивать Ника. Назойливость достает, нога сильно ноет. Перестаю кривить губы в улыбке.
– Ника, у нас, по-видимому, разные представления об отдыхе. После тяжелого дня мне хочется расслабиться, заняться сексом и вырубиться до утра, – о том, что у меня сильно болит бедро, я упоминать не стал.
– Отстань от Тигра, пошли, – хватает Нику за руку одна из девчонок, которая пришла с Соколом. Как девушки умудряются сразу запомнить имена и прозвища всех друзей парня? Мы сидим уже пару часов, я успел уловить, что с друзьями пришли вроде Вика и Оля. Имена двух других девушек я упустил.
Меня бы сегодня здесь не было, если бы не пацаны. Они решили собраться посидеть, а я перед ними до сих пор чувствовал вину, поэтому соглашался на все, что они предложат. Кима, Ромул и Сокол поперлись на танцпол за девушками. Тоже мне, любители танцев. Можно было их и тут потискать. Мы с Егором удобно устроились на диванах и никуда идти не собирались.
– Ты серьезно решил вернуться в бокс, Тигр? Не пойму, зачем тебе это? – никто не мог понять. Когда ты здороваешься за руку со смертью, а она тебя отпускает, второй раз ты не захочешь с ней встречаться.
– Один бой, Егор. Я принял вызов, но не смог на него ответить, – и мне об этом уже напомнили.
– Ты чудом остался жив, потом чудом встал на ноги, – то, что я хожу – действительно чудо, за этим чудом стоит сестра Егора, но об этом никто не знает.
– Если с тобой что-нибудь случится, Петрович всех поставит к стенке, – невесело улыбнулся друг. – Ты в завещании напиши на всякий случай, что я тебя отговаривал.
– Я собираюсь выиграть этот бой, – в голосе никакого пафоса, ведь я знал, что сильно сдал за прошедший год. Мне нужно с нуля набирать форму.
– Ты должен постоянно двигаться в ринге, Тигр. Тебе не позволяет бедро, о какой победе речь? – я даже не сомневался, что они заметят. Старался не хромать и не корчиться от боли, когда ногу прихватывало, но, видно, недостаточно хорошо скрывал.
– Я справлюсь, Егор, – не хотелось продолжать эту тему. В любом случае, вызов я принял, а значит, обязан выйти на ринг.
– Не сомневаюсь, друг, – на плечо опускается тяжелая рука. Пару минут мы сидим молча, слушаем музыку и не отводим взгляд от танцующих. Кима зажигает, девки визжат. Окружили его толпой,
– Тигр, я через пару дней улетаю в Питер, хотел тебя попросить: присмотри за Машкой, – услышав имя сестры Егора, я внутри напрягаюсь, но внешне этого бы никто не заметил. – С ней что-то происходит, не пойму. Я не узнаю сеструху. Для подросткового бунта уже поздно, а по-другому объяснить ее поведение не могу, – я внимательно слушаю, впитываю каждое слово. Чувство вины вгрызается изнутри, но у меня не хватает духу признаться, что, возможно, это моя вина.
– Что ты хочешь, чтобы я сделал? – правильнее было бы попросить, чтобы Егор перепоручил это Ромулу или Соколу, но я уже встревожился, и мне нужно лично убедиться, что с Машей все в порядке.
– Не позволяй ей вляпаться в неприятности, пока я не вернусь.
«Она же эталон добродетели и послушания, какие неприятности?» – свои мысли не озвучиваю.
– Как долго ты будешь отсутствовать?
– Не могу точно сказать, может, неделю, а может, месяц. Как пойдет.
– Что я должен делать? – звучит так, будто я согласился.
– Не позволь Маше вляпаться в какое-нибудь дерьмо, – это будет непросто сделать, ведь я дал себе слово не приближаться к ней. – Отец перекроет сестре кислород и выдаст замуж за какого-нибудь ублюдистого слюнтяя, – в голове всплывает картина, как Машка плачет у алтаря, а рядом с ней стоит смазливый молокосос, которому почему-то хочется разбить лицо. – Люди отца постоянно нас пасут и докладывают о каждом шаге. У нее в телефоне датчик слежения, присмотри, чтобы Машка кроме универа и моей хаты нигде больше не тусовалась.
Мне даже видеться с ней не придется. Ничего сложного. Не задумываясь, соглашаюсь:
– Без проблем, Егор, – в это время к столику возвращаются друзья. Режим я не соблюдал, но чувствовал, что пора закругляться с вечеринкой.
Быстрый темп музыки сменяется на медленный, я закрываю глаза и откидываю голову на подголовник. За столом весело общаются девчонки, парни о чем-то своем переговариваются.
– Глянь, – пихает меня в бок Кима. Открываю глаза и смотрю в том же направлении, что и друг. В центре танцпола спиной к нам двигается девушка. Хороша… Я готов уйти сегодня с ней.
Каштаново-рыжие волосы до поясницы ровно подстрижены. Ноги… да это мечта любого мужика. Высокий каблук туфель лишь подчеркивает стройность, длину и красоту ног. За нашим столиком только мы с Кимой пока облизываемся. Остальные заняты. Я возвращаюсь к красотке и продолжаю изучать ее изгибы. Прямая спина, узкая талия, округлая форма ягодиц. Хочется увидеть размер груди и лицо, если там все так же великолепно, готов сделать ей заманчивое предложение.
– Она так двигается, что я не могу встать из-за стола и подойти к ней, – ржет Кима, но совсем не весело. Он не единственный в этом зале, кто испытывает подобные трудности. – Тигр, мы в пролете. Смотри, сколько охотников, – я вижу, что танец завел мужиков, они окружили девушку кольцом и громко ей аплодируют. Что-то в жестах и движениях казалось знакомым, но я никак не мог уловить, словно важная мысль постоянно соскакивала с крючка.