Запретная драгоценность

Аллен Луиза

— Еще одна серьезная причина не выходить замуж за махараджу вдвое старше себя, — заметил он, взял девушку за локоть и повел во внутренний двор.

— Не прикасайтесь ко мне!

Игнорируя протесты, он потащил ее мимо слоновьих загонов и привел в конюшни. Сейчас, когда конница ушла на передовую, здесь осталась только разбросанная солома. Майор остановился и рывком придвинул к себе Анушу. Его голос зазвучал тихо, но повелительно:

— Послушайте, мисс Лоуренс. Может, вам трудно в это поверить,

но ваша красота не заставляет меня сгорать от страсти. А если бы и заставляла, я не такой дурак, чтобы тратить время на плотские утехи, когда вот-вот может разразиться война.

Он отпустил ее и стал крепить одеяла к седлам. Лошадей в конюшне было три: крупный красивый серый конь, еще один поменьше, черный и мускулистый, и гнедая кобыла с клеймом дядиной конюшни.

— Возьмите. — Майор сунул Ануше в руку поводья кобылы. — Если мне понадобится к вам прикоснуться, я прикоснусь, и лучше со мной не спорить, ибо это может произойти только в чрезвычайных обстоятельствах. Я обещал вашему отцу привезти вас, но не обещал не пороть в случае необходимости.

— Свинья! — прошипела она.

Хериард пожал плечами:

— Даже если и так, свинья собирается спасти вашу шкуру. И если уж мы затронули тему прикосновений, спешу напомнить, что именно вы пробрались в комнату омовений и прикасались ко мне, совершенно обнаженному. Кстати, у вас были холодные руки, да и над техникой надо еще поработать.

Он вывел оставшихся лошадей и связал поводья черного коня у него на шее, тот нес на спине все одеяла.

— Давайте я помогу вам забраться в седло.

— Я не нуждаюсь в вашей помощи.

Ануша сунула ногу в стремя и вскочила на лошадь.

— Я просто хотела посмотреть. — Она растерянно осеклась, сознавая, куда завел ее буйный нрав.

— Посмотреть на что?

Майор уже гарцевал на сером коне. В свете факела его худощавое лицо отражало лишь удивление и любопытство.

— Какого цвета ваша кожа, — резко пояснила Ануша.

— Ну и как? Удовлетворили любопытство?

Хериард прищелкнул языком, и серый с гнедым покинули конюшню. Ануша пришпорила лошадь и поскакала за ними.

— Да. Там, где вас не касалось солнце, кожа розовая. Совсем не белая. — Ей нечего его смущаться или стыдиться.

— Подозреваю, при долгом пути в вашем обществе я буду регулярно бледнеть, — откликнулся он. — А сейчас молчите и прикройте лицо.

Он высвободил из тюрбана край полотна и закрепил с другой стороны, закрыв нижнюю часть лица. Девушка, кипя от негодования последовала его примеру. Два человека и три лошади беспрепятственно выехали за ворота дворца и поскакали по дороге к городу.

Ануша извернулась в седле, чтобы в последний раз взглянуть на высокие стены крепости. За ними находился дворец, на долгие годы ставший ей домом. Теперь она

не просто превратилась в беглянку. Она уже не избалованная племянница раджи. И не мисс Лоуренс, отверженная дочь англичанина. Эта мысль пугала ее, хотя и странным образом раскрепощала. Нет нужды размышлять, куда и каким образом она направляется. Ей предстоит отдаться на волю судьбы.

Она пришпорила кобылу и, нагнав Хериарда, поравнялась с ним.

— Куда мы едем? — по-английски поинтересовалась она, решив, что стоит попрактиковаться в языке.

— Сначала в Аллахабад. И говорите на хинди.

— Чтобы не привлекать внимание? — Удобнее закрепляя конец тюрбана, она заметила, что он в ответ кивнул. — Вы сами привлекаете внимание и без единого слова. Вы слишком высокого роста, притом слишком белый.

Она скорее умрет, чем признается, что ей спокойно, когда рядом такой великан.

— С закрытыми волосами меня вполне можно принять за пуштуна, — возразил Хериард.

— Да, они высокие, светлокожие, с серыми глазами, во всяком случае, так выглядели северяне, которых я встречала, — согласилась она. — Но у вас глаза зеленые.

Город, похожий на развороченный муравейник, кипел новостями о приближающейся армии. Гнедая с фырканьем пробиралась между запряженными повозками, бегущими людьми. Хериард хотел было взять ее под уздцы, но убрал руку, когда Ануша гневно на него зашипела и в несколько секунд обуздала свою кобылу.

— Я польщен, что вы заметили, какого цвета у меня глаза.

Он обогнул корову, лежащую посреди дороги, та жевала жвачку и относилась к окружающей суете с полным безразличием.

— Не стоит. Естественно, я заметила — вы другой. Странный, — добавила она, чтобы он не счел это комплиментом. — Я очень-очень давно не видела таких, как вы.

Хериард ничего не ответил, объезжая плюющихся ворчливых верблюдов и направляя коня по шаткому мостику на другой берег реки. То ли его нелегко было задеть за живое, то ли он просто не принимал ее всерьез. На небо выкатилась луна и стала хорошо заметна, как только они отдалились от костров и факелов. Angrezi поднялся в стременах и осмотрел раскинувшиеся перед ними окрестности.

— Можно проехать вон там, — указала Ануша. — Эта дорога идет через поля и совершенно безлюдна. По ней мы доберемся быстрее, никто нас не увидит.

— И оставим следы трех лошадей на земле, где раньше ступали только копыта вола да босые ноги. На этой дороге нас выследить куда сложнее.

«По крайней мере, он объяснил, почему отказывается», — признала она. Тут до нее дошел скрытый смысл его слов.

— Нас могут преследовать?

— Конечно. Как только поймут, что вас нет во дворце, шпионы махараджи начнут поиски. Я считаю, у нас форы не более полудня.