Запретное целительство. Сеньорита Смерть
Шрифт:
– Старик оказался предупредителен, хотя твоё присутствие бы не помешало. Боюсь, мои слова о поддержке Грейдора без тебя звучали несколько неубедительно, мой друг. Где ты пропадал?
– Разбирался с делом о малефиках.
– Что-нибудь нашли?
Рихтер небрежно махнул рукой.
– Не совсем. Да и это может подождать. В последнее время нападения прекратились. Думаю, можно надеяться, что вспышка фанатизма уже потухла.
– Будем надеяться, – устало вздохнул патриций, щедрой рукой хозяина наливая гостю вино. – Но прежде, чем мы перейдем к разговору о делах, я хотел бы рассказать тебе... Видите
Маг молча посмотрел на лермийца, почти гипнотизируя его взглядом. И дож не осмелился больше увиливать.
– Кардильеро арестовал сеньориту Бьянки. Предварительно за сговор с Гидеоном Нери... и совершенное прежде убийство своей сестры.
Маг замер, глядя на шелковый гобелен за спиной Фоскарини. Взгляд его ничего не выражал, только губы едва заметно сжались, будто сдерживая проклятия. Наконец он сказал.
– Она не могла. Её подставили.
– Безусловно, время, выбранное для ареста, не случайно, – мягко сказал дож. – Но Корбин... Мы ведь знаем её не так долго. И оба понимали изначально, что сеньорита полна тайн. Разве ты не говорил, что у тебя возникали подозрения по поводу целительницы?
– Это было раньше.
– Ты уверен, что чувства не туманят твой разум, мой друг? – спросил Лауро, и вздохнул, откинувшись.
На красивом благородном лице было написано сочувствие. Никто бы не сказал, что у этого человека были дурные намерения или причины лгать. Рихтер холодно на него посмотрел.
– Рената боялась Нери, она не стала бы с ним сотрудничать. И уж тем более она не тот человек, что способен на убийство.
Его возлюбленная... Теплый мягкий взгляд, спокойное и сдержанное выражение нежного лица, которое становилось смущенным, и немного рассерженным, когда он над ней подтрунивал. Конечно, она бывала и резкой, но всё это лишь из-за слишком хрупкого и уязвимого сердца. Ему стоило больше беречь её. Тогда бы этой ситуации не случилось.
– Вы сильно сблизились за последнее время, – сказал Лауро, продолжая внимательно наблюдать за магом, бледным и застывшим. – Она стала дорога тебе, и теперь Престол решил этим воспользоваться, взяв сеньориту в заложницы. Поэтому нам нужно быть осторожнее.
– Что это значит?
– Ты, очевидно, захочешь вытащить её как можно скорее.
– Конечно! Я сейчас же отправлюсь за Ренатой!
Мысль, что его женщине сейчас кто-то причинял боль, была невыносимой. Он камня на камне не оставит от столицы, если Нат обидели.
– Это ловушка. Они только и ждут, когда вы нападёте. Тогда у Понтифика будут все причины, чтобы обвинить вас в безумии, – терпеливо сказал Фоскарини. – Подождите несколько дней. Когда я стану королем, я использую все средства, чтобы вытащить Бьянки.
– А до этого мы будем сидеть сложа руки?!
– Конечно нет! – поспешно ответил дож.
– - Мои люди уже расследуют инцидент. И как только Нери найдут, мы добьемся от него признания.
– Его удивительно сложно найти, – холодно сказал маг.
Лауро согласился.
– Очевидно, у него есть поддержка.
Дверь за спиной грейдорца тихо скрипнула. Рихтер дернул головой и мазнул взглядом по Оливеру Сонди. Для чего здесь менталист? Кажется,
– У тебя, я вижу, тоже есть поддержка. Лау, я не так глуп, чтобы поднимать шум и врываться в тюрьму, грубо нарушая законы Лермии. Но я не собираюсь ждать, когда ты удовлетворишь свои амбиции ценой жизни Ренаты. Я вытащу её. Сегодня. Угрозами, обманом, магией. Я не позволю Ренате находиться в руках моих врагов.
Интуиция Лауро Фоскарини едва ли имела магический характер, и все же была весьма хороша, потому что он мгновенно понял, что к своим врагам грейдорец почему-то относил и его. Будто о чём-то догадывался. Или знал? Патриций ничем не выдал своего внутреннего беспокойства, но Сонди за спиной Рихтера сделал мягкий шаг, собираясь положить ладонь на затылок повелителя стихий. Физический контакт должен был усилить воздействие заклинания оглушения. Дон Фоскарини приказал задержать мага, погрузить его в долгий сон, чтобы тот не мешался под ногами.
Но менталист не успел. Раньше, чем кончик его пальцев коснулись светлых волос северянина, рука была перехвачена. В почти полной тишине раздался хруст, и тут же болезненный вскрик. Запястье молодого менталиста буквально было раздавлено повелителем стихий.
– Пожалуйста, не делайте глупостей, пытаясь меня остановить, – дружелюбно сказал Рихтер, пугающе улыбаясь.
Сонди испуганно отступил к стене, прижимая сломанную руку к себе, панически посмотрев на своего хозяина. Он никогда не хотел конфликтовать с этим страшным человеком, и только выполнял приказ. Но ему хватило ума промолчать об этом. Повелитель стихий едва ли выглядел тем, кого можно было смягчить мольбами и уговорами.
Будто поняв, что Сонди не представляет больше никакой угрозы, Рихтер снова развернулся к спокойно сидящему дожу.
– Не надо портить со мной отношения, – произнёс предупредительно Фоскарини. – Чем бы я не вызвал твоё неудовольствие, Корбин, нам всем нужно думать о будущем. Слишком многое на кону. Что скажет твой император, если ты устроишь в Лермии беспорядки?
– Полагаю, слегка расстроится. Но совсем не удивиться. – насмешливо сказал Рихтер. – Не мешай мне, Лауро. Занимайся своими делами, а я буду заниматься своими.
В любой другой ситуации Рихтер не стал бы в открытую противостоять патрицию, даже потеряв к нему уважение. Отвлекая внимание и создавая неразбериху, преследуя магов и выставляя Церковь в невыгодном свете, тот разом избавлялся от тех, в ком видел проблему. Методы действенные, но грязные, и в далекой перспективе – весьма опасные. Но по хорошему счёту, было всё равно, хорош ли ли будущий король Лермии, или же нет – важнее, чтобы он продолжал сотрудничать с Грейдором. А после того, как Рихтеру удастся получить на Фоскарини компромат, тот станет еще более удобным и послушным союзником для Грейдора. Разумнее было бы продолжать делать вид, что всё в порядке, а позже он нашёл бы способ отомстить Лауро, виновному в нападении на Ренату в Конте. Да, повелитель стихий ненавидел интриги, но это не означало, что он был неумелым игроком.