Запретное знание
Шрифт:
Еще одна позволила ей двигать поврежденными руками, словно они были как новенькие.
– Убедись, что каюта закрыта.
Шестнадцать минут.
Она ничего не могла сделать, чтобы защитить его. Его жизнь зависела от его осторожности. Благодарно кивнув ему, она открыла дверь и бегом выскочила в коридор.
– Удачи! – тихо прошептал он ей вдогонку. – Не беспокойся обо мне!
Она оставила его позади, словно он перестал существовать.
Коридор был пуст. Хорошо. Она была переполнена силой, словно снаряд. Она убила бы всякого, кто стал бы у нее на пути.
Во
Она босиком, тихо ступая, достигла лифта и нажала кнопку вызова.
Стой спокойно.
Она была спокойна. Тем не менее, она приготовилась атаковать всякого, кто мог бы пользоваться лифтом.
Там никого не было. Лифт появился почти мгновенно, в нем было пусто, как и в коридоре.
Она вошла в него и принялась спускаться, к инженерному посту и запасному мостику.
Если Ник следит за ней, то ему будет нетрудно установить, где она. Главный компьютер сообщит ему, какие двери открываются и закрываются, какие лифты используются; он может проанализировать воздух и выяснить, сколько человек находится в той или иной комнате или коридоре. Но он не будет заниматься этим, пока не возникнет необходимость – а она не возникнет, если у него не будет никаких подозрений.
Если Сиб каким-то образом выдал себя…
Если «Спокойствие гегемонии» и приготовления к запуску отнимают все свободное время Ника…
Пятнадцать минут.
Лифт остановился. Дверь открылась.
Здесь стояла Микка Васацк.
Второй пилот в изумлении смотрела на Морн.
Нет, только не она, Морн не могла напасть на нее. Она схватила Морн ради Ника. Но Морн была у нее в долгу, за ее честность и молчание, хотя и без активной помощи. Кто-то другой схватил бы Морн, если бы этого не сделала Микка.
Но Дэвис был беспомощен; он не мог защищаться. Если Морн не будет сражаться за него, он будет отправлен в лапы Амниона.
И подстегнутая быстротой шизо-имплантата, она прыгнула на Микку в тот момент, когда та подняла руки, показывая, что не вооружена.
Морн остановилась.
Стой спокойно. У тебя достаточно времени.
Продолжая держать руки перед собой, Микка отступила к стене. На ее лице, жестоком и непоколебимом, появилась хмурая гримаса.
– Странно, – хрипло сказала она. – Я могла бы поклясться, что он сказал, что ты беспомощна. Все становится с ног на голову, когда капитан судна вроде этого не может правильно включить радиоэлектрод.
– Не вмешивайся, – выдохнула сквозь зубы Морн. – Я не хочу быть твоим врагом.
На лице Микки появилась ухмылка. Пустота ее лица была полной. Тем же самым тоном она сказала:
– Ты знаешь, что Щенок мой брат? Когда наши родители погибли, ему было некуда больше идти. В любом случае они были слишком бедными, чтобы предоставить ему какой-нибудь другой выбор. Я взяла его сюда на работу, чтобы иметь возможность приглядеть за ним.
– Он, может быть, всего на пару лет старше Дэвиса.
– Однажды, когда я нуждалась в правде, ты сказала мне ее. Ты рискнула тем, что я могу предать
Четырнадцать минут.
У Морн не оставалось времени для благодарности. Ее сердце слишком сильно стучало в груди. Установки на черной коробочке были слишком завышены; ей едва хватало воздуха, чтобы поддерживать себя.
Она повернулась и помчалась к запасному мостику.
Это было недалеко; частично внутри корабля; частично – в ядре. Палуба начала изгибаться, когда она повернула; она не обратила на это внимания. Она замечала только те двери, мимо которых пробегала – те, которые не представляли опасности, и те, которые могли вызвать осложнения.
Дверь в комнату инженеров и двигательный отсек была открыта. Это было именно то, что нужно. Первичные цепи команды ракетами находились здесь. Новая предосторожность; если все остальные системы откажут, спасательные шлюпки могут быть запущены с поста инженера.
Она заглянула внутрь.
Вектор Шахид стоял к ней спиной, нагнувшись над одним из пультов.
Тринадцать минут.
Спешка и гипервентиляция росли в ней. Стой спокойно. Она должна проникнуть сюда, как-то проскочить мимо Вектора. И одновременно не хотела причинять ему боль. По каким-то одному ему известным причинам он хорошо обходился с ней. И кроме того, ему хватало собственной боли. Мысль о том, чтобы причинить ему вред ради того, чтобы помочь сыну, вернула привкус рвоты во рту.
Стой спокойно!
Но нужно было сделать еще кое-что. У нее еще было время. Если она займется этим сначала – он вероятно уйдет – в двигательный отсек или на мостик – когда она вернется.
Чтобы спасти его – или спасти то, что осталось от самой себя – она проскочила мимо него и вошла на запасной мостик.
Он не должен был пустовать. В такой близости от боевых кораблей Амниона вся команда должна находится на боевых постах. Но, естественно, Ник не собирался сражаться. Он уже обговорил со «Спокойствием гегемонии» мирное «удовлетворение требований». Эта была единственная надежда; он не мог сражаться одновременно со «Спокойствием гегемонии» и «Тихими горизонтами»; не на таких скоростях; не в пространстве Амниона. Тогда для чего мучить людей, когда они и так валятся с ног?
Морн подошла прямо к месту помощника по информации.
Прямо под носом Альбы, верящей в свои способности, и с ее рассеянным вниманием она вызвала пульт и использовала контроль мостика, чтобы снова активировать дверь каюты. Это было сделано ради Сиба Макерна. Сейчас ничто не указывало, что ей что-то помогало выбраться.
Отключив пульт, она покинула запасной мостик и вернулась в царство Вектора.
Неудача; он все еще был здесь; продолжал работать. Фактически он стоял перед пусковым пультом. Мониторы, которые она видела у него из-за плеча, казалось, свидетельствовали, что он включил статусную и диагностическую проверку, проверяя работоспособность пульта; проверяя жизнеобеспечение шлюпки; прогоняя последние корректировки по навигации и маневрированию.