Запретное
Шрифт:
Покачав головой, удивленная галантностью Габриэля, Розалин пересекла порог кассы Аквапарка Чикаго. Хотя она никогда не уделяла внимания таким манерам, Розалин должна была признать, что она была взволнована. Габриэль нырнул перед нею, когда она дошла, до билетной кассы и заплатил за вход. Вручая ей билет, он повел ее к входу. Как только они прошли сквозь медленно движущуюся толпу, Габриэль взял ее руку снова.
– Это хорошо.
Розалин знала, что она не должна соглашаться с ним, но она это сделала. Она знала, что не должна быть там с ним, но она была. Она не должна жаждать
– Так … ты - довольно хороший футболист,- произнесла Розалин, зная, что она казалась нелепой, но не могла думать ни о каком другом безопасном предмете, когда они приблизились к акуле. Габриэль кивнул.
– Да, мне об этом говорили.
– Розалин наблюдала за ним, отмечая почти невидимое подрагивание глаз, плотно сжатые губы и напряженности его пальцев.
– Хотя, ты ненавидишь его, да?
Его ответ был немедленным.
– Да. С первого дня меня заставлял отец. Я никогда не хотел заняться спортом. Как ребенок я был ужасен. Я думаю, что Стив почти полностью оставил надежду, пока он не увидел, как я бездельничал с Оливером на заднем дворе. После этого он просто стал одержимым,- Габриэль с отвращением оттопырил губу.
– Он хочет, чтобы я пошел в Нотр-Дам. Это - там, где он провел лучшие годы своей жизни. По крайней мере, это - дерьмо, он впаривает мне в течение четырех лет.
В зале стало темнее, воздух стал прохладнее, поскольку дальше они продолжили свой путь под землей. Бледно-голубой свет сиял ковром, освещая комнату. Габриэль подвел их к аквариуму с танцующей тропической рыбой и красивым кораллом, они устроились на пустой скамье около дальнего конца комнаты с акулой. Они сидели, смотря внимательно на животных, пока те лениво проплывали мимо.
– Чего ты хочешь Габриель?
– Спросила мягко Розалин. Она знала, что он был талантлив, он доказал это, сделав галерею на своем чердаке, но она хотела знать больше. Что руководило им? Что волновало его? Что заставляло его вставать с кровати каждое утро?
– Я хочу свободы. Я хочу шанс решать то, что является правильным для меня.
Розалин кивнула соглашаясь. Ей это нравилось.
– Нелегко, когда кто-то решает за тебя,- прошептала она, вспоминая тот момент, когда ее человеческая жизнь была отнята. Она умоляла Владимира проявить милосердие к ее сестре и позже позволить Розалин умереть, когда боль поглощала ее, но он только смеялся над нею. Габриэль посмотрел на Розалин, ложа ее руки себе на колени. Он мягко провел пальцем по внутренней части ее запястья.
– Так или иначе, я знал, что ты поймешь.
Розалин сморгнула слезы, отворачиваясь, наблюдая, как рыба-молот уплывает от акулы и исчезает наверху.
– Я понимаю … больше, чем ты можешь представить.
– Но теперь ты здесь. Разве ты не живешь со своей мамой?
– Спросил Габриэль, ведя пальцем по ее руке. Ему нравилось ощущать ее безупречную кожу под своими руками. Он должен был запретить себе думать, насколько далеко он готов зайти.
– Конечно. Это здорово. Но я не знаю, как долго я пробуду здесь.
Габриэль
– Но ты только что приехала.
Розалин кивнула, глотая ком, который образовался в ее горле.
– Да, но это может быть не подходящий вариант для нас.
– У вас проблемы?
– Нет,- Розалин покачала головой. Она не хотела, чтобы Габриэль подумал, что она нуждалась в деньгах. Это было последним, что она хотела, чтобы он думал, если Владимир когда-либо найдет ее. Она не могла допустить, чтобы Габриэль попытался защитить ее от всевозможных бед.
– Это - мамина работа. Она много переезжает.
– О,- Габриэль вздохнул облегчением.
– Значит, тебе действительно, возможно, придется уехать?
Розалин склонила голову, не желая, чтобы он видел ее слезы.
– Да.
Габриэль опустил руку, сжимая ее пальцы. Он сжал ее руку нежно.
– Тогда давай сделаем то время, которое мы сможем провести вместе, незабываемым.
Розалин была захвачена врасплох, когда Габриэль встал и подхватил ее на руки, уже начиная кружить ее, как если бы их было только двое в большом бальном зале. Розалин легко подстроилась к знакомым шагам.
– Ну, ты полон сюрпризов,- она прыснула, краснея, глядя на гуляющих людей. Габриэль улыбнулся сознательно.
– Что я могу сказать? Я - человек тайна.
Ее мягкий смех завис, когда Габриэль опустил ее, сгибая назад так низко, что ее волосы достали до пола. Он медленно ее поднял, пристально смотря на нее, в то время как две маленькие девочки начали аплодировать.
– Я держу пари, что ты проделываешь это со всеми девушками,- сказала, улыбаясь Розалин, чувствуя себя в абсолютной безопасности в его уверенных руках. Он повернул, ее вокруг в последний раз обхватив, ее за руку и вывел из комнаты.
– Нет. Правда, нет.
– Улыбка Габриэля дрогнула, когда он остановился у аквариума. Было что-то гипнотизирующее в их движении под подсветками.
– Я никогда не был такой с девушкой как ты Роуз.
– Он повернулся, мягко подтягивая Розалин к себе.
– Есть что-то в тебе, что заставляет меня чувствовать себя полным.
Розалин усмехнулась, игриво хлопая Габриэля по груди.
– О, прекрати. Это ужасный прием.
Рука Габриэля опустилась на ее спину, подталкивая ее еще ближе. Его глаза пылали в переливающемся синевой свете прожекторов. Высокая температура, исходящая от его тела, привлекла Розалин ближе, как бабочку к пламени. Она чувствовала, что ее тело таяло рядом с ним, ее губы задрожали, когда он приблизился.
– Я едва знаю тебя, и все же мой мир, кажется, вращается вокруг тебя. Ты находишься в моих мечтах, в моих мыслях …, я не могу выбросить тебя из головы, и это сводит меня с ума.
Розалин слабо засмеялась.
– Предполагается, что это комплимент?
Рычание вырвалось из горла Габриэля, когда он прикоснулся губами к Розалин. Она напрягла мышцы, запрещая себе двигаться, в то время как губы Габриэля разомкнулись. Ее сердце закипело, разливаясь горячим воском по всему телу. Огонь становился все горячее и горячее, когда ее губы оказались на его губах, а ее тело приблизилось к его телу.