Запретное
Шрифт:
Розалин отпрыгнула назад, к стене. Ее зубы, оскалились автоматически. Габриэль вздрогнул, потрясенный ее реакцией.
– Что это? Ты узнаешь эти символы?
Не в силах отвести взгляд от символов, Розалин медленно кивнула.
– Это - древний язык, возникший еще до существовования человека.
– Стоп,- выдохнул Габриэль.
– Так что же это?
– Он держал руки близко друг к другу, формируя крест. Розалин побледнела.
– Это невозможно.
Габриэль опустил свои рукава.
– Роуз, скажи мне, что ты знаешь.
Розалин покачала
– Я ничего не знаю,- настаивала она, изо всех сил пытаясь оторвать взгляд от его рук.
– Роуз... это же я.
С трудом глотая, Розалин взглянула в его красивое лицо.
– Я честно ничего не знаю. Эти татуировки священны. Я видела их прежде, но я не могу прочитать их.
– Тогда, почему ты так напугана?
– спросил он, наклоняя свою голову, чтобы встретиться с ней глазами.
– Потому, что он запрещены.
Габриэль потянул ее к себе, обнимая ее. Он держал Розалин, пока ее дрожь не унялась.
– Шш,- успокаивал он ее, гладя рукой по спине.
– Все в порядке. Мы разберемся в этом.
Розалин кивнула, отстраняясь из его объятий.
– Есть книги ….
– Хорошо,- он оборвал ее, отчаянно цепляясь за надежду. Он взял ее руки в свои.
– Я могу спросить что-то еще?
Не в силах говорить, Розалин слегка кивнула опущенной головой.
– Почему ты боишься меня?
– Да, боюсь,- Розалин прошептала, вставая на цыпочки.
– Но не потому, о чем ты думаешь.
– Нет?
– Габриэль сказал с сомнением, наклоняя голову, чтобы встретить ее взгляд.
– Почему тогда?
Розалин позволила ему обнять ее.
– Потому, что я слишком сильно нуждаюсь в тебе.
Хриплый смех Габриэля отозвался волнами тока вниз по ее позвоночнику.
– Хорошо.
В этот момент его губы коснулись ее, ноги Розалин подкосились. Она резко облокотилась на стену, благодарная за ее крепкие объятия. Его губы исследовали ее, его язык скользил по ее нижней губе. Возбужденный выдох сорвался с губ Розалин, когда огненные поцелуи Габриэля спустились к ее шее. Он приостановился на ее артерии, радуясь трепету ее сердца под тонкой вуалью из кожи.
– Ты пахнешь удивительно, - проворковал он, утыкаясь носом в ее шею.
– Как корица и ваниль.
Розалин застонала, прижимаясь к нему, его руки придерживали ее спину, он опустился к краю ее свитера, чтобы коснуться голой кожи. Ее нога обвилась вокруг его бедра, она поднялась на цыпочки, пытаясь прижаться еще ближе. Каждое прикосновение было живым огнем на ее коже, иссушая скрытую сущность ее тела, оставляя только ту часть Розалин, которая желала видеть Габриэля обнаженным.
Свист вернул их к действительности. Розалин медленно открывала глаза, ее щеки ярко пылали, поскольку она заметила толпу, стоящую у входа в зал. Парни кричали, подбадривая Габриэля. Оливер стоял спиной, скрипя зубами, поскольку Клэр впилась наманикюренными ногтями в его руку.
– Полагаю, что мы просто подтвердили слухи,- Габриэль глубоко хихикнул, придерживая Розалин на ногах. Она выпрямилась и поправила
– Мы можем уйти отсюда?
Габриэль кивнул, откашливаясь, когда он взял ее за руку и повел через таращащую глаза толпу. Когда они вышли, Габриэль наклонился к ней.
– Ах, вот еще что я хотел сказать там.
– Розалин посмотрела на него искоса, она заметила кипятящуюся миссис Карлесон, быстро приближающуюся к ним.
– Я люблю тебя.
***
– Сколько еще это будет продолжаться?
– Габриэль простонал, двигая еще одну пыльную книгу через стол. Прошло около месяца, после признания Габриэля в любви, и Розалин должна была признать его. К счастью заинтересованность Габриэля, запрещенной татуировкой, заняло их исследованиями. Но поиск древних вековых книг с заклинаниями и мифами, было делом не из легких. В Чикаго было столько старинных книжных магазинов.
– Я не знаю Габриэль,- вздохнула Розалин, потирая переносицу. Она страдала от продолжающейся головной боли в течение прошлых двух недель. Изменения, которые она видела в Габриэле не только волновали ее, они пугали ее.
Она снова подумала о звонке Фейн, но она знала, что он будет настаивать на том, чтобы она спасалась. Это было последним, в чем она нуждалась.
– Я сказала тебе, ты отличаешься.
– От кого?
Розалин покачала головой, прикусив свой язык, чтобы не допустить больше такого промаха.
– Я не могу сказать.
– Я думаю, что имею право знать, Роуз. Очевидно, ты видела какие-то довольно дурацкие вещи в Румынии.
– Да и те вещи не предназначены огласке,- закричала она, забывая понизить свой голос. Головы повернулись к ней во всей школьной библиотеке. Розалин покраснела, наклоняя голову.
– Доверяй мне. Есть вещи, которые ты действительно не хочешь знать, Габриэль.
– Но тызнаешь,- нажал он, чувствуя, что его оставили в дураках.
– Я знаю,- вздохнула она, хватая его за руку.
– И я сожалею. Но доверяй мне, когда я говорю, что, как только ты узнаешь, то пути назад не будет. Я не хочу этого для тебя. Ты заслуживаешь нормальной жизни.
Розалин уже начала задаваться вопросом, правильно ли она делала. Как Габриэль мог жить нормальной жизнью, когда он был так очевидно ненормален?
– Не имеет значения, - сказал Габриэль раздраженно, вырывая свою руку. Розалин опустилась, страх сжал ее сердце ядовитыми когтями.
– Что с тобой сегодня? Еще немного и ты сорвешься.
– Ничего,- проворчал он, пододвигаясь обратно к столу. Изображение разбитой вазы с оранжевыми розами, лежащих на полу в его художественной студии, заставило его вздрогнуть. Он был сердит; достаточно, чтобы уничтожить единственную вещь, которая заставила его чувствовать себя самым близким человеком для Розалин. Но он не мог сказать ей, еще нет. Габриэль не мог вынести мысли о том, чтобы ее потерять. Он подождет, пока не найдет выход.
– Послушай, я должен идти. Увидимся позже.