Запретные чувства

Драч Маша

Единственное, это платье совсем не вязалось с тем репертуаром, над которым мы работали с Всеволодом Константиновичем. Я понимала, почему он хотел именно беж. Дело было не только в моей внешности, но и в общем настроении выступления.

Помассировав переносицу, я попыталась максимально быстро принять для себя окончательное решение. Даже если я каким-то чудом достану другой наряд, это может послужить ненужным вызовом, брошенным лично Вере Александровне. А это может укрепить ее уверенность в том, что между мной и

Русланом что-то есть, раз я посмела так поступить. Нет. Это не выход. В целом отказываться от выступления я тоже не собиралась. Значит решение только одно – согласиться.

К тому же, это просто платье. Моя главная задача – качественно исполнить тот репертуар, который мне предоставил Всеволод Константинович. Всё. Остальное меня ни капли не должно волновать.

Но если момент с платьем был решен, то избавиться от навязчивого предчувствия, что Вера Александровна что-то задумала, оказалось не так-то и легко. Мне стоило ее остерегаться. На всякий случай.

– Отлично, – заявила она, снова возникнув на пороге гримёрной. – Перед выступлением тебе сделают макияж. Всё уже оговорено.

– Хорошо, – я кивнула и скрестила руки на груди в подсознательном желании отгородиться от этой женщины и прикрыть слишком обнаженную грудную клетку.

– Напомни-ка мне еще раз, где ты познакомилась с Русланом? – словно между делом спросила Вера Александровна.

Она хотела меня подловить, но я вовремя сориентировалась:

– Мы познакомились случайно. В ресторане. Руслан помог с работой.

– Руслан, – как-то странно повторила Вера Александровна. – Не знала, что мой муж альтруист.

– В любом случае он очень помог мне. Я ему за это благодарна.

– Надеюсь, что благодарность эту свою, – женщина многозначительным взглядом посмотрела на меня, – ты оставишь при себе. Знай свое место и не вынуждай меня с тобой ссориться.

Я хотела возразить и сказать, что меня неправильно поняли, но Вера Александровна изящно развернулась и вышла из гримёрной. На душе стало гадко, но я постаралась взбодрить себя мыслью, что после благотворительного ужина вся эта история закончится.

Глава 10. Лия.

– Ты шутишь? – Стёпка удивленно посмотрел на меня.

– Нет, не шучу. Я уже должна ехать. Прости меня, пожалуйста. Но ты слишком поздно сказал.

– Я просто привык, что ты свободна и мы можем в любой момент устроить концерт. А тут еще и в кафе моего друга получилось выкроить время, – Стёпка почесал затылок. – Но в любом случае, это круто! У тебя прекрасный голос. Стряси с толстосумов немного деньжат с его помощью, – друг засмеялся.

Я сдержанно улыбнулась и кивнула.

– Потом расскажешь, как всё прошло?

– Обязательно. Извини, уже спешу.

Я волновалась совсем немного. Часть моего выступления в общей программе была не такой уж и большой. С ней я справлюсь

быстро, качественно и без напряжения. Момент с платьем больше меня не волновал. Я его приняла. Снова и снова разбираться в том, почему Вера Александровна поступила именно таким образом, я тоже не собиралась.

Приехала я ровно за два часа до начала мероприятия. В ресторане заканчивались последние приготовления. Было много суеты, а гул голосов напоминал жужжание в пчелином улье.

Всеволод Константинович, как только заметил, что я уже прибыла на место, тут же резво направился в мою сторону. Это удивительный человек. В нем сохранилось еще так много нерастраченной энергии! Впрочем, мои родители тоже немолодые, а мама всегда стабильно три раза в неделю занимается пилатесом.

Мысли о родителях на несколько секунд погрузили меня в колючее чувство вины. Я старалась об этом не думать, но иногда возникали сомнения, правильно ли я поступила. С точки зрения морали, пожалуй, нет. Ведь родителей своих нужно любить и уважать. А я получается превратилась в неблагодарную и разбалованную дочь, которую нужно было в детстве бить ремнем как следует.

– Я пытался переубедить Веру Александровну, – заявил Всеволод Константинович, когда подошел ко мне. – Она осталась непреклонной, – он перевел дыхание и поправил свой берет, что был озорно нахлобученный набок. На этот раз головной убор был тёмно-синего цвета. – Я уже был готов привезти свое платье. У меня есть знакомые костюмеры. Но такой компромисс Вере Александровне тоже не понравился.

– Всё в порядке, – уверено заявила я и тепло улыбнулась. – Спасибо вам. Но я надену то, что мне предоставили. Не нужно из-за меня ссориться с Верой Александровной.

– Это совершено не то, что должно быть. Совершенно! – Всеволод Константинович раздосадовано покачал головой.

– Зато у вас берет в тон к моему платью, – подметила я.

– Специально поменял его, – он еще раз поправил свой головной убор. – Всё. Поспеши в гримёрную. Тебя уже ждут.

Я кивнула и быстро направилась в сторону сцены. Сердце немного ускорило свой ритм, но в этом было даже что-то приятное. Я чувствовала себя на своем месте, несмотря на некоторые казусы, связанные с платьем и Верой Александровной.

Оказавшись в гримёрной, я будто попала в сильный водоворот. Макияж, прическа, финальная примерка.

– А где туфли? – спросила женщина, которая отвечала за мой внешний вид.

Я хотела обернуться, но визажист не позволил, продолжая аккуратным тонким слоем наносить тональную основу мне на лицо.

– Они были здесь, – ответила я, стараясь сильно не шевелить губами.

– Я знаю, что они были здесь. Но проблема в том, что сейчас их нет.

В отражении зеркала я видела, как костюмер проверила каждый уголок небольшой гримёрной. Но туфли так и не нашлись.