Запретные удовольствия
Шрифт:
Сосредоточенный молодой человек о чем-то тихо говорил по телефону в кабинете заведующей.
Судя по тому, как порывисто бросилась к нему Ирина, я поняла, что передо мной - ее супруг, Андрей Соколов. Директор фирмы "Сокол". Продукты из-за границы крупным оптом.
– А почему задержалась ваша машина?
– спросила я у Ирины.
Поймав вопросительный взгляд Андрея, Ирина шепнула ему чуть слышно: "Я потом тебе все объясню", - и ответила на мой вопрос:
– Как на грех, у "Тойоты", которая обычно приезжает за Машенькой, отказали
– Как выглядели похитители?
– повернулась я к заведующей.
Та замялась, посмотрела на Ирину и только после ее кивка ответила:
– Молоденькая женщина лет двадцати - двадцати трех. Я и подумать не могла, что это кто-то со стороны. У вас же так часто меняются гувернантки...
– Это не ваше дело, - прошипела Ирина.
– Да-да, конечно, - испуганно закивала заведующая.
– Но я уверена, что милиция...
– А вот этого не надо, - строго сказал Андрей.
– Никакой милиции. Вы поняли?
Заведующая только хлопала глазами. Она явно ничего не понимала.
Все происходящее напоминало дурной сон.
К элитному детскому садику подъехал "БМВ", новая гувернантка забрала девочку и отбыла в неизвестном направлении.
Прибывший через пятнадцать минут Соколов обнаружил только напуганную до смерти заведующую.
Казалось бы, чего проще?
Мать, некогда уступившая своего ребенка за кругленькую сумму, не может справиться с угрызениями совести; добыв еще более круглую сумму, она решает расторгнуть контракт и даже уплатить убытки.
Хотела бы я посмотреть на суд, которому достанется это запутанное дело.
Для начала, разумеется, сделка Ирины и Кати будет признана недействительной. А потом... А потом начнется тягостное судебное разбирательство.
Права матери, права семьи, воспитавшей ребенка...
Сам черт ногу сломит.
Не говоря уже о том, что для фирмы "Сокол" такая реклама хуже разве что прямого банкротства.
Приметы похитительницы, по словам Ирины, совпадали с описанием Кати.
– Такая молоденькая, вежливая... сережки у нее с аметистами. Браслет на руке черный, кожаный. Маникюр?.. Нет, не помню...
– лепетала заведующая.
Я машинально скосила глаза на правую руку госпожи Соколовой.
Ее запястье тоже было украшено браслетом, правда, более традиционным - золотая змейка в короне из сверкающих изумрудов.
– Теперь вы видите, что я была права, - убитым голосом сказала мне Ирина, когда мы уселись в автомобиль.
Андрей молчал всю дорогу, изредка поглядывая на меня в зеркальце.
Он был угрюм и сосредоточен.
– Вы понимаете, что это не просто киднеппинг, - продолжала Ирина. И никаких звонков от похитителей не последует. Речь идет совсем о другом. Дело очень деликатное и сложное. Если вы возьметесь за него, то можете не беспокоиться о расходах.
Она порылась в сумочке и вытащила кредитную карточку "Инкомбанка", недавно открывшего
– Это для вас, - она протянула мне пластиковый прямоугольник.
Я приняла кредитную карточку и спрятала ее в свой бумажник.
Дело, конечно, хорошее, да только вот в нашем городе едва ли найдется с десяток банкоматов.
Да и рассчитываться по карточке у нас пока можно только в супермаркетах.
– Я забыла... вернее, не успела, - поправилась Ирина, - закончить свою историю. Дело в том, что Катя на этот раз производила несколько странное впечатление.
– Что вы имеете в виду?
– Если бы я не знала ее раньше, то решила бы, что передо мной не совсем нормальный человек. Видите ли, она периодически замолкала во время разговора, как будто прислушивалась к себе. И еще. Иногда ее губы беззвучно шевелились, словно она молилась или шептала какую-то мантру.
– Ира говорила мне, что с Катькой вообще невозможно было нормально разговаривать, - подал голос Андрей.
– Она как бы не понимала обращенных к ней слов и твердила только о своем.
"О своем ребенке", - закончила я про себя.
– А что значит "нормально разговаривать"?
– поинтересовалась я.
– Ну, попробовать договориться по-хорошему, - пояснила Ирина.
– Но на нее не действовали логические доводы. И ее неадекватность была какой-то бесстрашной.
– Вот почему вы испугались, - констатировала я.
– Перед вами был совсем другой человек, нежели та Катя, с которой вы расстались несколько лет назад. И тем не менее это была она.
– Совершенно верно, - подтвердила госпожа Соколова.
– И я бы не смогла утверждать, что Катя за это время как-то пообтесалась, что ли... Просто в ней было нечто пугающее. Какая-то точка, на которой она остановилась, и ничто на свете не смогло бы заставить ее переменить решение.
– Кроме смерти, - сказала я вполголоса. Ирина вздрогнула и с тревогой посмотрела на меня.
– Кстати, вы не назвали мне ее фамилию, - вдруг вспомнила я.
Услышав фамилию Кати, я чуть не вздрогнула, а затем с трудом подавила в себе желание задать довольно ехидный вопрос: "А не в Мценском ли уезде она проживала до прибытия в наш город?" Екатерина Измайлова - да, это впечатляло!
– Своими бы руками задушил эту мерзавку, - хмуро промолвил Андрей.
– Помолчи, - прикрикнула на него Ирина.
– Следи лучше за дорогой.
Остаток пути прошел в молчании.
– Вы будете звонить мне ежевечерне, - сказала Ирина, когда автомобиль остановился у моего подъезда.
– И дай вам Бог удачи. Я очень надеюсь на вас.
– Попробуем, - бодро пообещала я, хлопнув дверцей.
Хотя что тут пробовать, пока было непонятно.
Если ребенок украден, то можно предположить, что похититель просто-напросто увез девочку в неизвестном направлении.
А я не в состоянии перекрыть все вокзалы и аэропорты и установить там круглосуточные посты.