Запретный плод (Анита Блейк - 1)
Шрифт:
– Может быть.
С таким же успехом я могла сказать "да", раз не сказала "нет". Он кивнул:
– Что они от тебя хотели?
– Не могу сказать.
– М-м... да. Анита, тебе надо быть чертовски осторожной. Тебе может понадобиться помощь, если есть кто-то, кому ты можешь доверять.
Доверять? Доверия-то как раз хватает.
– Понимаешь, Лютер, у меня только два выхода, и я бы выбрала смерть. Быстрая смерть - это было бы лучше всего, но вряд ли мне представится такой случай, если дело повернется плохо. Так кого мне в это втягивать?
Его круглое темное лицо повернулось прямо ко
– Ответов у меня нет, девушка. Хотел бы я, чтобы они были.
– Я тоже.
Зазвонил телефон, Лютер снял трубку. Посмотрел на меня и перетащил телефон на длинном шнуре.
– Это тебя.
Я прижала трубку плечом к щеке:
– Да?
– Это Ронни.
В голосе ее звенело подавленное волнение, как у ребенка рождественским утром.
У меня сперло дыхание:
– Ты что-то нашла?
– Ходит слух насчет "Люди против вампиров". Организован эскадрон смерти, чтобы стереть вампиров с лица земли.
– У тебя есть доказательства, свидетели?
– Пока нет.
Я вздохнула раньше, чем смогла удержаться.
– Да брось, Анита, это хорошие новости.
Я прикрыла рукой микрофон и зашептала:
– Я не могу пойти к мастеру со слухом насчет ЛПВ. Вампиры разорвут их на части. Погибнет уйма невинных людей, а ведь мы даже не знаем, на самом ли деле за убийствами стоит ЛПВ.
– Ладно, ладно, - сказала Ронни.– Завтра утром у меня будет что-то более конкретное, обещаю. Подкупом или угрозами добуду я информацию.
– Спасибо, Ронни.
– Да ладно, для чего же еще нужны друзья? К тому же Берт выплатит сверхурочные и деньги на взятки. Люблю видеть гримасу боли, когда он расстается с деньгами.
– Я тоже, - ухмыльнулась я в телефон.
– Что ты делаешь сегодня вечером?
– Иду на вечеринку.
– Что?
Я объяснила, как могла короче. После долгого молчания она сказала:
– Придурочный поступок.
Я была с ней согласна.
– Ты копай на своем конце, а я попробую с этой стороны. Даст Бог, в середине встретимся.
– Хотелось бы так думать.
В голосе ее слышалась какая-то подогретость, почти сердитость.
– Что тебе не нравится?
– Ты ведь идешь без прикрытия?– спросила она.
– Ты ведь тоже одна работаешь.
– Не в окружении вампиров и придурков.
– Это спорный вопрос, если ты в штаб-квартире ЛПВ.
– Не остри. Ты понимаешь, что я хочу сказать.
– Да, Ронни, понимаю. Ты - единственный мой друг, который может сам о себе позаботиться.– Я пожала плечами, потом поняла, что она этого не видит, и сказала: - А с любым другим будет как с Кэтрин - овца среди волков, и ты это знаешь.
– А взять с собой другого аниматора?
– Кого? Джеймисон считает, что вампиры - лапочки. Берт любит говорить о крупной дичи, но сам свою задницу ни за что не подставит. Чарльз отлично умеет поднимать трупы, но он слаб в коленках, к тому же у него четырехлетний ребенок. Мэнни больше на вампиров не охотится. Он четыре месяца проторчал в больнице, пока его собирали после последней охоты.
– Если я правильно помню, ты тоже была в больнице, - сказала она.
– Я отделалась сломанной рукой и раздробленной ключицей, Ронни. Мэнни чуть не умер. Кроме того, у него жена и четверо детишек.
Мэнни
Два года назад жена Мэнни Розита пришла ко мне и умоляла не подвергать больше ее мужа опасности. Пятьдесят два - это не возраст для охоты на вампиров, говорила она. Что будет с нею и с детьми? Все это она говорила мне тоном матери, у которой любимого ребенка сбивают с пути соседские озорники. Она заставила меня поклясться перед Богом, что я никогда не позову Мэнни с собой на охоту. Если бы она не плакала, я бы выдержала и отказалась. Плакать дьявольски нечестный аргумент в споре. Как только кто-то начинает плакать, больше разговаривать уже не возможно. Хочется только одного - чтобы этот кто-то перестал реветь, а ты перестала себя чувствовать самым мерзким негодяем в мире. Все что угодно, только не это.
Ронни на том конце провода молчала. Потом сказала:
– Ладно, только будь осторожной.
– Буду осторожна, как девственница в брачную ночь. Обещаю.
– Ты неисправима!– рассмеялась она.
– Это мне все говорят.
– Оглядывайся почаще.
– Ты тоже.
– Обязательно.
Она повесила трубку. Телефон у меня в руках щелкнул и затих.
– Хорошие новости?– спросил Лютер.
– Ага. ЛПВ завели у себя эскадрон смерти. Может быть. Но "может быть" это все же лучше, чем было у меня на руках до сих пор. Смотрите, люди, ничего у меня в карманах, ничего в рукавах и никакого понятия о том, что я, черт меня возьми, делаю. Тычусь носом вокруг, пытаясь выследить убийцу, который убрал двух мастеров вампиров. Если я выйду на верный след, на меня сразу нападут. То есть кто-то попытается меня убить. Правда, это будет забавно?
Сейчас нужна одежда, которая позволит открыть шрамы и прикрыть оружие. Непростая комбинация.
Придется всю вторую половину дня шляться по магазинам. Терпеть этого не могу. Рассматриваю как неизбежное зло наряду с брюссельской капустой и туфлями на высоких каблуках. Конечно, это куда лучше, чем жить под угрозой, что тебя убьют вампиры. Стоп, сегодня вечером мне предстоит и поход по магазинам, и угроза от вампиров. То есть прекрасный субботний вечер - лучше не придумаешь.
23
Маленькие пакеты я переложила в один большой, чтобы оставить руку свободной для пистолета. Вы бы удивились, узнав, какую хорошую мишень вы собой представляете, жонглируя двумя пакетами покупок. Сначала их надо бросить - это если ручка пакета не застрянет на кисти, - потом потянуться за пистолетом, вытащить, навести и выстрелить. Пока вы все это будете делать, тот парень выстрелит дважды и уйдет, мурлыча "Дикси" сквозь зубы.
Весь день я была охвачена манией преследования и глядела, кто там появляется рядом со мной. Есть за мной хвост? А тот мужчина - не слишком ли долго на меня смотрит? А шарф вокруг шеи этой женщины - не потому ли, что у нее там укусы?