Запретный плод

Колесникова Наташа

На улице было теплее, хотя небо закрыли плотные темно-серые тучи, некоторые опускались ниже, расползались на сизые клочья, которые проносились над верхушками старых кленов, другие все такой же наглой армадой плыли высоко в небе. Почти два часа она гуляла по влажному асфальту, усыпанному сырыми желто-рыжими листьями, думая о том, что делать дальше. Желание уйти становилось все сильнее, но не хотелось уходить со скандалом. В конце концов она поняла, что нужно сделать — увидеться с Мариной. А потом и принимать окончательное решение.

Вернувшись

во второй половине дня, она приготовила хозяевам ужин, а потом решительно принялась за то, что придумала во время прогулки. За пироги. Поставила дрожжевое тесто и, пока оно «подходило», приготовила картофельное пюре. Не из пакета, а из настоящей картошки с жареным луком. Одновременно потушила капусту, тоже с луком и зеленью, прокрутила кусок говядины со свиной грудинкой, а потом позвонила Марине.

Отец переживал, что девочка отключила свой мобильник, а она не отключала его. Просто видела на дисплее номер звонившего и не отвечала на звонок. Чтобы услышать ее, нужно было набрать номер, пропустить два гудка и отключиться. Потом снова набрать, пропустить три гудка и отключиться. Потом еще раз набрать, и тогда в трубке слышался голос Марины. Эту сложную систему маскировки Мария Петровна преодолела без проблем, она каждый день говорила с Мариной.

— Ну что у тебя нового, девочка?

— Петровна? Все просто отлично. Съемки идут полным ходом, я думаю, в апреле фильм выйдет на экраны.

— Я тут делаю пироги, твои любимые, хочу угостить тебя, приглашай в гости. Да и на друга твоего хочется посмотреть.

— С пирогами? Ой, как здорово, Петровна! Записывай адрес… Погоди, а что предки скажут?

— Я оставлю им записку, что уехала к сыновьям. Давай адрес, деточка, я тебе много важного хочу сказать, по телефону не буду, понимаешь?

— Конечно. Только уговор — ты им не скажешь адрес. Обещаешь, Петровна?

— Ты меня знаешь, — с улыбкой сказала Мария Петровна. — Заметано.

— Ну ладно, давай записывай. Мы будем дома к шести вечера. Подруливай.

Мария Петровна записала адрес, села за стол, все еще улыбаясь. Иногда они специально говорили друг с дружкой на молодежном жаргоне, и это означало полное взаимопонимание. Педагог с большим стажем, Мария Петровна ничуть не комплексовала по этому поводу. Нынче время такое, даже политики употребляют жаргонные словечки, так чего же стесняться им, простым смертным? Разумеется, важно знать меру и место, где можно употреблять подобные выражения. Стернины вряд ли подозревали, что строгая домработница могла разговаривать так. А им с Мариной нравилось.

Тесто «подходило», все начинки были готовы. В четыре пополудни Мария Петровна принялась лепить пироги. С картошкой — продолговатые, с капустой — круглые, а с мясом — треугольные. Как всегда. Маринка просто обожала ее пироги. Ну вот и порадует девочку, и поговорит с ней о своих мыслях, а заодно и познакомится наконец с ее парнем. Хотя какой он парень? Знаменитость, о которой вся страна говорит! И самой было интересно пообщаться

с ним, понять: какие они, эти знаменитости, в домашней обстановке?

Да и автограф взять… Он ведь ей нравился как актер.

Глава 21

Без пяти шесть Мария Петровна поднялась по грязной лестнице на четвертый этаж пятиэтажки, остановилась у двери, обитой коричневым кожзаменителем, перевела дух. Не очень-то приличный дом для такого знаменитого артиста. Тревожно стало на душе, невольно подумалось: а не вляпалась ли Маринка в какую дурную историю?

Отдышавшись, она позвонила в дверь, не очень-то надеясь, что ей откроют, пришла-то раньше, может, они еще и не вернулись домой. Но в квартире послышались быстрые шаги, дверь распахнулась, и Марина бросилась ей на шею, крепко обняла, поцеловала в щеку.

— Петровна! Я так скучала без тебя, честное слово!

— Да и я без тебя, деточка…

За Мариной маячил Муравьев в черной водолазке и черных джинсах.

— Пожалуйста, проходите в дом. Мария Петровна, — сказал он. — Извините, что так вот получилось…

Войдя в тесную прихожую, Мария Петровна внимательно оглядела избранника Марины. На экране — то супермен, то удачливый бизнесмен и страстный любовник, в интерьере этой скромной квартиры он казался вполне симпатичным парнем, и только.

— Петровна, познакомься — Муравьев Игорь, — сказала Марина. — Знаешь, он жутко переживал, что не может тебя встретить как полагается.

— Очень приятно, слышал о вас много хорошего от Маринки, — сказал Муравьев, слегка поклонившись.

Марии Петровне он понравился. Протянула руку, ее тут же аккуратно пожала сильная мужская ладонь.

— Мне тоже приятно, Игорь, и я о вас много хорошего слышала, и не только слышала, но и видела.

— Спасибо. Пожалуйста, проходите на кухню, мы там судорожно стараемся организовать хотя бы чай…

— Петровна, Игорь превосходно готовит, ты могла предупредить о своем визите хотя бы за день? Мы бы что-нибудь придумали, встретили как полагается. А так, понимаешь, только что вернулись, и вчера работали до десяти…

— Да зачем же меня встречать как-то особо? — сказала Мария Петровна, проходя на кухню. — Я не английская королева и даже не близкая родственница.

— Для Маринки, а значит, и для меня вы больше, чем английская королева и уж точно ее родственница, если судить по рассказам Маринки, — сказал Муравьев.

— Ты слышала? Это тебе не Валера!

Мария Петровна остановилась у стола, достала из пластикового пакета глубокую миску с пирогами, накрытую другой миской и укутанную полотенцем, чтобы пироги не остыли, поставила ее на стол. Марина сняла верхнюю миску, вдохнула аромат пирогов, блаженно зажмурилась.

— Петровна! Ты просто чудо!

— Садитесь, Мария Петровна, пожалуйста, — с улыбкой сказал Муравьев, заливая кипяток в заварочный чайник. — Сейчас я принесу чашки, еще пять минут…