Запретный предел
Шрифт:
Патрульные уже не смеялись, их командир долго и внимательно разглядывал Дилля, затем сказал:
— Патруль обязан задержать любого нарушителя границы и доставить его в Григот. Поскольку вы — не обычные нарушители, я не буду вас арестовывать и дам сопровождающих, а сам продолжу патрулирование.
— До Запретного предела? — спросил Дилль.
— До Григота.
— Но…
— Никаких «но»! Вы пойдёте в Григот и там расскажете обо всём совету старейшин. Тем более, что речь идёт о судьбе нашего клана, — вампир поджал тонкие губы и закончил: — Если вы сумеете убедить
Трое патрульных кивнули и остались на месте, остальные развернули коней и поехали вслед за командиром. Но мастер Довин остановился и обернулся.
— Ученица, это твой чиал?
— Да, мастер.
Покачав головой и буркнув «везёт же некоторым», Довин дал шпор коню. Когда патруль скрылся из виду, Дилль обменялся взглядами с Илонной и Тео. Деваться некуда, придётся идти в Григот. Они повернули с востока на юг и в сопровождении молчаливых вампиров отправились туда, где Дилля ждала верная смерть.
Большой торжественный зал был, в самом деле, огромным. Эта естественная природная пещера была обустроена и облагорожена гномами уже тысячи полторы лет назад, и с тех пор использовалась для приёма важных гостей или, как сейчас, для особо торжественных мероприятий, в которых должно участвовать большое количество подземельцев. А что может быть важнее празднования в честь нового короля?
Сам виновник торжества — Ильмрис, сидел на высоком троне, украшенном огромным количеством самоцветов. В отличие от своего предшественника, он не стал облачаться в помпезные королевские одежды, а остался в той же старой куртке с нашитыми заговорёнными бронзовыми бляшками и утеплённых солдатских штанах. Разве что сапоги Его Подгорное Величество обновил. Поэтому корона на его голове смотрелась несколько неуместно.
Ближе к трону располагался совет старейшин. Новоизбранные старейшины бросали неодобрительные взгляды на неторжественное одеяние монарха, но молчали — никаких традиций это не нарушало.
Королевские гвардейцы, сверкая начищенными латами и топорами, стояли по обе стороны от трона. Они не собирались защищать короля — в этом не было нужды. Когда стало известно, что обесчещенный Ильмрис добрался-таки до глотки Таннила и придушил его, жители Подгорного королевства практически единодушно одобрили этот поступок.
Остальное пространство торжественного зала было заполнено простыми гномами: рудокопами, кузнецами, торговцами, солдатами. Все они ждали, что скажет новый король, чтобы после его речи приступить к празднованию. Ильмрис поднялся и взял в руку боевой топор, прислонённый к боковине трона.
— Жители Подгорья! Я, Ильмрис, нынешний король Подгорья, объявляю, что складываю с себя королевские полномочия. Совет старейшин вправе избрать нового короля, ибо негоже государству быть без главы.
В торжественном зале воцарилось такое молчание, что можно было бы услышать пролетающую муху, если бы эти назойливые
— Клятый Таннил вынудил меня стать обесчещенным, — продолжил Ильмрис. — Его кровь смыла мой позор, но кто смоет позор, который он призвал на головы всех гномов? Испокон веку всем было известно, что слово гномов нерушимо. Все — от бешеных северных варваров до чёрных южных племён, от друидов до вероломных хиваши знали, что если они заключили с нами договор, то он будет выполнен. Таннил вверг нас в пучину бесчестья — мы взяли оплату у Ситгара, но нарушили договор. Мы стали дезертирами вынужденно, но это не снимает с нас ответственности.
Ильмрис снял с головы тяжёлую корону и положил её на трон.
— Я — не правитель и не торговец. Я — простой солдат. Поэтому я должен вернуться на поле боя и отдать долг чести, чтобы никто больше не мог сказать, что гномы не выполняют договора. Судьбу короны я оставляю на старейшин. Будьте мудрыми, отцы, не повторите ошибки прошлого сбора — не возвышайте недостойного гнома. Прощайте!
Ильмрис спустился по ступенькам и пошёл к выходу, а гномы молча расступались перед ним. Справа от Ильмриса раздались ругательства, и сквозь толпу протолкался Югост.
— Ты, плешивый брюхоног, решил всё без нас? — заорал он. — Я и мои пехотинцы тоже пойдём в этот бой.
— Врёшь ты, вовсе я не плешивый — усмехнулся Ильмрис. — Я не хотел никого принуждать идти на верную смерть. Если уж ситгарская армия не смогла выстоять против тилисцев и мироттийцев, то нам в одиночку ничего не светит.
— Командир, третий хирд огневиков тоже идёт с тобой, — крикнул сотник Иэген, заместитель Ильмриса. — Долг чести — наш общий.
— Спасибо, друзья, — кивнул Ильмрис. — Тогда готовьтесь, уже утром выступаем.
— Эй, Ильмрис, — вперёд вышел квадратный гном с руками, похожими на клешни. — Возьми и меня с собой. Я — Гогр, кузнец, и кувалдой любого рыцаря вместе с конём свалю.
— У нас нет шансов, — напомнил Ильмрис.
— Берёшь меня или я сам пойду?
— Беру.
Час спустя часть к походу чести присоединились три пехотных хирда и ещё две роты огневиков гарнизонной охраны, о чём Ильмриса уведомили командиры этих отрядов. А ещё спустя три часа к нему пришёл гонец с требованием явиться в зал совета. Ильмрис не думал, что старейшины решатся прикончить его, чтобы остановить самоубийственный поход, но на всякий случай проверил, хорошо ли заточен его топор.
Войдя в зал совета, Ильмрис опешил — кроме старейшин там находились все боевые командиры и все самые влиятельные купцы. Глава нового совета старейшин, увидев вошедшего, поднялся и объявил:
— Ильмрис, мы тут посовещались и решили, что королём быть тебе.
— Вы спятили? — удивился он. — Зачем вам король, который завтра может погибнуть?
— Вот когда погибнешь, тогда и изберём нового, — проворчал глава совета. — Так что бери обратно корону и командуй.
Ильмрис взял поднесённую ему корону, помедлил и надел её на голову.