Запретный соблазн для Демона
Шрифт:
Такие, как он, наоборот, напитавшись силы эмоций, становились лишь бодрее. Но сейчас Джемиса распирало от противоречивых состояний.
Он шлепнул себя по щеке, пытаясь привести себя в норму, вернуть трезвость и рассудок. Но сердце продолжало биться, как ненормальное, а внутренний демон упрямо требовал прямо сейчас швырнуть девушку на спину, раздвинуть ей ноги и отыметь с такой страстью и жаром, чтобы она два дня сидеть не могла.
Велико пламя, да что с ним такое? Что за дурацкие, позорные мысли,
Возможно, с ним действительно что-то не так. Подцепил какую-нибудь магическую заразу. Хотя демоны особо не болеют, но мало ли, вдруг.
Или все-таки дело в девчонке и это она использует зелья или еще что-то, что сводит его, взрослого и зрелого инкуба с ума, превращая в зеленого юнца, готового трахать все, что движется.
Но несмотря на мысли, его рука все рано сильнее прижали лежащую на его груди девушку.
Оливия.
Он держал эту маленькую, сочную блондинку в объятиях, чувствовал биение ее сердца, ощущал тепло ее нежной, как шелк кожи и решительно не понимал ничего.
Он едва не потерял контроль.
Тонкие пальчики этой малышки возбудили его, инкуба с опытом не в один десяток лет, так что он еле удержался, чтобы не обратиться в истинный облик. Наверное, только Великое пламя знает, как ему это удалось, потому что держался Джемис на самой грани.
Оливия вздохнула у него на груди, поерзала. Кажется, она уснула. Вырубилась после такого чувственного потрясения.
Но Джемису, несмотря на непривычную и странноватую сонливость, было не до сна.
Никогда раньше он не испытывал ничего подобно. Да, женщин у него было много. Даже слишком много, чтобы демона-инкуба чем-то удивить. Но Оливия смогла. Удивила так, что его мысли сейчас носятся горящими молниями и пытаются собраться во что-то цельное и логичное.
Но пока, все, что приходит на ум, выглядит не слишком хорошо.
Первое и абсолютно непонятное – ее неопытность вперемешку с обжигающе сладкой распутностью. Она либо не понимает, насколько соблазнительна, либо наоборот – прекрасно это понимает. И если второе – возникает резонный вопрос: где она научилась таким приемам, о которых не все портовые девки знают?
Демон провел пальцами по соломенно-светлым волосам девушки и инстинктивно уткнулся в них носом. От сладковатого запаха внутри все заныло, защемило – будет до боли обидно, если эта малышка на поверку окажется местной шлюшкой, которая только разыгрывает невинность.
Великое пламя, но его-то почему рядом с ней так меняет? Или девчонка обладает какой-то магией, или все-таки использует заклятье, чтобы контролировать инкуба? Джемис слышал, что бывают такие ненормальные, которые пытаются взять инкубов под контроль, чтобы те выполняли их прихоти. Правда все на
Бред.
Тогда что с ним творится?
Девушка на груди Джемиса зашевелилась, демон сжал губы – от этого шевеления по всему телу прокатилась волна, не удержи он которую, его перекинуло бы в истинный облик. А это в нынешней ситуации чревато потерей контроля.
Поэтому пришлось сцепить зубы и позволить Оливии сесть.
Смотреть на ее голую грудь становилось все невыносимее. Желание поднималось в нем, как по щелчку пальцев, что можно видеть невооруженным глазом.
Но Оливия какая-то сонная, осоловевшая. Во взгляде какая-то сладкая дымка, и смотрит в сторону.
– Оденься, - хрипло настолько, что не узнал собственный голос, произнес демон и сам накинул на нее простынь.
Она повиновалась.
Но Джемис все равно продолжал прожигать ее взглядом – эта тонкая тряпочка не могла скрыть от него того, что уже видел – спелую, сочную грудь, которую так хочется мять, гладить и ласкать языком.
Велико племя, а ведь ей нравилось глотать его член.
Нравилось, настолько, что он чувствовал все ее эмоции, весь ее кайф и все ее удовольствие. Такие стоны подделать нельзя, она извивалась и текла от неподдельной страсти. И такого он точно не видел ни разу.
Что с ним происходит?
Что происходит с ней?
Или она тоже принимает какие-то снадобья, чтобы соответствовать его сексуальным аппетитам? Но зачем? Оливия все равно предназначена другому.
Эта мысль неподвижным гнетом висела над Джемисом и каждый удобный момент напоминала о себе жгучей болью в груди.
С этим надо что-то делать.
Девушка чуть не свела его с ума оральными ласками, о существовании которых знать не должна. При этом она девственница. Это точно. Он сам проверил. А его самого в прямом смысле распирает от желания, как только она оказывается в пределах ощущения.
Да и не в пределах тоже проникает в его мысли.
– Ты когда-нибудь это делала? – спросил он напрямую, больше не в силах мучиться от табунов мыслей, которые уже давят своей массой.
Оливия даже вздрогнула и, натянув до подбородка простыню, обернулась к нему.
Глаза выпучились на него изумленный, невинные и растерянные.
В груди демона сжалось – она либо действительно смущена и ошарашена, либо очень хорошая актриса.
– Что?? – переспросила она, дрожащим голосом и демон ощутил, как от нее повеяло таким стыдом, что еще до того, как Оливия начала отвечать поняла, она невинна, как утренняя роса.
И это запутало ситуацию еще сильнее.
И все же оборвать допрос просто так уже не мог.
– Ласкала мужчину языком? – пояснил он вопрос.