Запретный Талмуд
Шрифт:
Ученики спросили: почему ягненок, заранее выбранный в качестве платы, не может быть принесен в жертву до оказания сексуальных услуг? Ведь проститутка приобретает его в собственность лишь после этого!
Им ответили: правило, объявляющее этого ягненка запретным, относится только к проститутке-нееврейке, поскольку неевреи могут приобретать предметы в собственность посредством устного соглашения и не нуждаются в специальной процедуре заключения сделки (киньяне). Например, подразумевающуюся в данном случае процедуру киньяна, осуществляемую посредством перемещения
Другой ответ: правило (запрещающее приносить заранее выбранного ягненка в жертву) может относиться и к еврейской проститутке в случае, если выбранный ягненок находится в ее территориальном домене (например, в ее дворе). В таком случае она приобретает ягненка еще до предоставления сексуальных услуг при посредстве киньяна, названного мудрецами «сделка двором»; поэтому она не может принести животное в жертву.
Ученики возразили: последний случай вообще нельзя рассматривать как уплату после оказания услуг, ибо проститутка приобрела ягненка в момент, когда он оказался в ее дворе, то есть еще до того, как услуги были оказаны!
Им ответили: в действительности имеется в виду более сложный случай, когда первоначально клиент договорился с еврейской проституткой об оплате ее услуг деньгами, а ягненка передал ей лишь в залог — на случай, если не уплатит ее гонорар, как условился. В такой ситуации, несмотря на то что ягненок был приобретен проституткой еще до оказания сексуальных услуг, платой за них он стал лишь после их оказания (и неуплаты денежного гонорара). Именно в таком случае еврейская проститутка не может принести ягненка в жертву.
Вавилонский Талмуд, трактат Авода Зара 63а
208 ЧЕЛОВЕК, РАСКАЯВШИЙСЯ В ЕРЕСИ, УМИРАЕТ
Мудрецы нашли внутреннее противоречие в следующем стихе из книги Притч: «Никто из входящих к ней не возвращается, и не обретают они путей жизни» (Притчи 2,19). Имеется в виду, что тот, кто идет по пути ереси, не найдет дороги назад и не вступит на праведный путь.
Мудрецы спросили: если он не найдет дороги назад (то есть не раскается в ереси), как можно вообще ставить вопрос об обретении праведного пути?
Им ответили: этот стих надо понимать следующим образом. Тому, кто идет путем ереси, трудно раскаяться, но даже если он сумеет это сделать, то не сможет идти по правильному пути, ибо не выдержит страданий и умрет.
Ученики спросили: если раскаявшийся в ереси обречен на смерть, как могла произойти следующая история? Некая женщина пришла к раву Хисде и рассказала, что одним из самых легких из совершенных ей грехов была сексуальная связь с собственным сыном, от которого она родила ребенка. Теперь эта женщина хотела раскаяться в совершенном ею кровосмешении. Рав Хисда рекомендовал ей раскаяться, но предупредил, что раскаяние станет причиной ее смерти. Однако эта женщина вернулась на путь праведный — и не умерла.
Ученикам ответили: эта женщина раскаялась не полностью.
Талмуд приводит и другую версию всего этой дискуссии.
Из интерпретации приведенного выше стиха следует, что человек, раскаявшийся в ереси, умирает, а тот, кто раскаивается в сексуальных грехах и влечениях,
Ученики спросили: существует история, рассказывающая о том, как женщина, совершившая кровосмешение, пришла к раву Хисде и сказала ему, что хочет раскаяться в своих грехах. Рав Хисда скззал ей: раскайся, но знай, что ты от этого умрешь! Так и произошло. Стало быть, умирают и от раскаяния в сексуальных прегрешениях!
Ученикам ответили: эта женщина была повинна не только в сексуальных прегрешениях, но и в ереси. И умерла она не от раскаяния в сексуальных грехах, а от раскаяния в ереси.
Ученики продолжили свои расспросы. Если лишь раскаяние в ереси является столь тяжким, что приводит к смерти, а раскаяние в сексуальных грехах, являющееся не столь тяжелым, к смерти не приводит, каким образом можно объяснить следующий случай?
Однажды рабби Элазар бен Дордия отправился к куртизанке, которая брала за свои услуги очень высокую плату. Во время сексуального акта она испустила газы и сказала: как эти газы не вернутся назад, так раскаяние рабби Элазара бен Дордии не будет принято. Ее слова произвели сильное впечатление на рабби Элазара бен Дордию, он уткнулся головой в собственные колени и рыдал до тех пор, пока не испустил дух.
Из этой истории следует, что раскаяние в сексуальных грехах также убивает.
Ученикам ответили: поскольку рабби Элазар бен Дордия пристрастился к сексу, как к наркотику, его раскаяние было таким же трудным, как раскаяние в ереси, — и он от него умер.
Вавилонский Талмуд, трактат Авада Зара 17а
209 ЧЕЛОВЕК, УКУШЕННЫЙ ЗМЕЕЙ ЗА ТО, ЧТО НАРУШИЛ УСТАНОВЛЕНИЕ МУДРЕЦОВ, ОБРЕЧЕН
Талмуд учит: для того чтобы спасти человека, укушенного ядовитой змеей, необходимо зарезать белую ослицу, разделить ее тело на куски и положить эти куски на тело укушенного.
Мудрецы добавили: это средство действует, только если зарезанная ослица не была трефной, то есть если у нее не было изъяна или болезни, из-за которых она должна была умереть в течение года (от начала болезни).
В Пумбедите (город в Вавилонии, где находилась знаменитая иудейская академия) произошла следующая история: ее губернатора, соблюдавшего заповеди еврея, укусила змея. Чтобы его спасти, зарезали тринадцать белых ослиц, однако, как назло, все они оказались трефными. В Пумбедите оставалась лишь одна живая белая ослица, находившаяся на другом конце города. Люди немедленно отправились за ней, но как раз в этот момент ее загрыз лев.
Мудрец по имени Абайе сказал: губернатора, невзирая на усилия, не удалось спасти оттого, что он нарушил установление мудрецов. Об этом говорит следующий библейский стих: «Тот, кто ломает ограду, будет укушен змеей,» (Экклезиаст 10,8). Иными словами, тот, кто нарушает установления мудрецов (именуемые «оградой Торы»), будет укушен змеей и умрет от этого укуса.
Мудрецы сообщили Абайе, что он совершенно прав — губернатор действительно нарушил установление, сделанное местным мудрецом. Именно, когда умер великий учитель по имени Рав, мудрец рав Ицхак бар Бисна установил, что в течение года в знак траура по Раву запрещается встречать жениха и невесту на улице миртовыми ветвями (то есть радовать их таким образом).