Запутанная планета
Шрифт:
— Я совсем не обиделась, — заверила Клара. — Просто я не…
— Конечно, они нам не будут помогать! — Тиралик указал на её недорисованный мизинец. — Какому недоучке вы, веятели, поручили маникюр?! Неужели непонятно, ногти — это очень важно.
— Нет, дело в твоём Гапониусе, — разозлился Навудон-шу, — с его наволочкой. Креативные идеи, понимаешь ли!
— Как ты назвал профессора?!
— Глупости, всё было чудесно, — возразила Клара. — Дело совсем не во мне…
Тиралик посмотрел
— Понятно. Принцип Невмешательства. Нам суждено быть съеденными ракноссами, так? У вас записан этот момент, и менять вы ничего не собираетесь.
— Но галлифрейцы же пришли, и именно сейчас! — крикнул Кир. — Зачем тогда?
— Да, зачем? — Фаяно-ма упёрла руки в боки.
Освобождённая матерью Фелина-ма прекратила причитать, снимая оковы с «несчастного отца Ныкатиса-шу», и благоговейно взглянула на инопланетян.
— Доктор, сделай что-нибудь, — собрала бровки Клара.
Джон сгорбился у консоли, вцепившись в собственные волосы. С главного экрана умоляюще смотрели шесть пар глаз. И как теперь объяснять про Паутину Времени и фиксированные точки? Как объявить, что всех присутствующих, кроме Клары, в ближайшие часы выпьют ракноссы, и это не изменить?
Отвратительно говорить. Но и врать — тоже отвратительно.
«Нельзя соваться на незнакомую планету без расчётов ТАРДИС» — следовало бы выбить на каждой пирамиде стофутовыми буквами. Здесь, в Небесных Палатах, прогиб ткани пространства-времени. Вмешаться — значит её порвать. Приговор вынесен, и вынесен тысячи лет назад. Осталось о нём объявить…
Но что-то было неправильно. Не все глаза смотрели на Доктора, одной пары недоставало: Тиралик пробирался к выходу, сжимая скипетр со светящимся алмазом, и уже схватился за ручку двери.
Джон кинулся настраивать телепатический монитор. Расстояние до действующего лорда-президента пять и тридцать четыре сотых метра, слишком далеко. Да ещё мешали растерянность, паника, надежда окруживших иллинойцев.
Щупы ушли в экран, потянулись к Тиралику.
— Какую свинью этот синекожий задумал подложить? — настороженно спросила Грейн.
Она подалась ближе. Собаки прижали уши, их рык ещё не вырвался, но ощущался селезёнкой.
На телепатическом экране засветился город с чёткими контурами, раздельными башенками, с детально прорисованными флюгерами на них. Мысли Тиралика были прозрачней капли росы.
Такая роса расползается на буреющих листьях после кислотного дождя: мысли отравило отчаяние.
По низу экрана вспыхивали слова, написанные летящим почерком: «Галлифрейцы не дадут нашему народу и шанса. Все должны погибнуть. На этот раз».
Тиралик глянул на Клару, у которой на пальце примостился Арки. «А выглядят-то совсем как мы».
Перед его внутренним взором возник образ маленькой Тины. «Я слишком разбаловал её. Была бы жива мать…
— Интересно, что у него за «план»?
Грейн подошла на пару шагов, утягивая за собой собак, и тоже вчитывалась в почерк.
— Похоже, он думает и одновременно отдаёт какие-то приказы через скипетр. — Джон стучал по монитору, пытаясь добиться от него большего. — Неужели?.. Первый раз вижу не Повелителя Времени, способного расщеплять мыслительные потоки на несколько веток! Если коснуться, можно прочитать сразу все…
— Так подскочи и коснись.
— Нет, только спугну.
Экран затуманился, сканирование пошло глубже. Под улицами с башенками обнаружился ещё один ярус домов, здесь почерк бился панически-красным: «Навудон, тряпка, не мог сам отдать приказ на «Монолит», тащил сюда скипетр! А теперь мне помешают, галлифрейцы не допустят этого…»
— «Монолит»? — Грейн вскинула руку ко рту, не обращая внимания на предупреждающее ворчание. — Иди скорее на третий уровень мыслей!
— Раскомандовалась.
По экрану снова прошла рябь. Глубинный этаж ничем не отличался от предыдущего, разве что между окон протянулись верёвки с бельём. Тиралик повторял: «мастер Валирик-да и сеньор Олигони, и верный заботливый Наткинсон, и ты, Гапониус-да, учитель, простите меня. Мастерицы Магноли-шу, Линдана-шу…»
— Зачем он перечисляет имена?!
— А, тебе непонятно. — Джон в отчаянии бросил держатель с монитором вбок и оперся о консоль. — Доктор тоже перечислял имена друзей… Перед тем, как уничтожить родную планету.
— Галерея имён, в Закрытой пирамиде, — припомнила Грейн. — Святая Марфа, синекожий собирается уничтожить свою планету?!
— Вполне возможно — уже.
Четвёртый уровень был темнее, здесь звучали отголоски взволнованного контральто, на экране побежали печатные буквы: «Докладывает капитан космической станции «Янусия» Заранира-да. Полная готовность к декогеренции всего имеющегося связанного вещества. Вы уверены, лорд-президент? Неужели нет другого выхода? Подтверждаете приказ на план «Монолит»? Если вы не ответите, мы считаем приказ подтверждённым».
Джон стукнул кулаками по пульту, крутанулся прочь и схватился за голову.
— Какого дьявола?! — закричала Грейн. — Что он делает?
Джон хмурился, кусал губы, рассматривая пол. Наконец ответил:
— Видишь, у него в руке скипетр? Это устройство ментальной связи со станцией, которая летает вокруг светила. Тиралик приказывает станции проявить весь квантовый газ, что только есть на Неклиде. Тогда ракноссы окажутся в ловушке, как комар в янтаре, их разорвёт образовавшейся сплошной материей — телепортация не поможет. Но всех жителей Небесных Палат тоже разорвёт. И нас заодно.