Запутанный след
Шрифт:
– Слушай, Жень, – решил не откладывать выяснения волновавшего его вопроса Олег. – Мне Игорь показывал серебряные бляшки, которые вы недавно нашли. И очень они меня заинтересовали. Не расскажешь подробнее?
– Так и знал, что разговор об этом зайдёт, – вздохнул Ярков. – Прям-таки сердцем чуял…
– А что такое? – не понял Алексеев.
– Рассказывать, брат, хорошо, когда сам во всём разобрался. А с этими бляхами да и с самим захоронением – сплошной туман… Ладно, не отказывать же старому другу… Я сейчас быстренько проверю, как у ребят дела идут, а потом прогуляемся
В лагере навстречу Яркову метнулся неутомимый Маслов и тут же принялся докладывать, какие продукты он уже закупил, а о каких договорился с местными жителями, но Евгений Васильевич «коменданта-экстрасенса» прервал:
– Потом расскажешь. Долги все роздал?
– А как же! С этого и начал.
– Молодец. А сейчас бери удочки и догоняй нас. Мы к твоему захоронению пойдём.
– Как это, к его? – не понял журналист.
– Да это он, востроглазый, его разглядел. Я с моим опытом и то проворонил. Правда, там и смотреть-то было не на что – махонький курганчик, скорее насыпь, смахивающая на холмик. Но Маслов заявил, что прям-таки чувствует исходящие от этого места энергетические флюиды. Студентов взбаламутил и мне всю плешь проел, так что я пару недель назад предложил своим помощничкам: хотите рыть, ройте в свой выходной день. И вот, поди ж ты…
– А что за энергию он почувствовал, – заинтересовался Олег.
– Его спрашивай. Только не вздумай написать об этом, – обеспокоился археолог. – А то появятся заголовки типа «Специалист по паранормальным явлениям указывает учёным путь поиска», а я потом до конца дней не отмоюсь.
– Ну, Евгений Васильевич… – раздалось у них за спинами (Маслов уже успел догнать друзей). – Я же не виноват, что чувствую все эти вещи. А когда мы захоронение вскрыли, такой выброс энергии произошёл, что я чуть сознания не лишился. Странно даже, как вы этого не ощущаете. Вот представьте, как с вашим-то опытом и знаниями…
– Ох, помолчи!.. – страдальчески поморщился Ярков, а потом добавил: – Ботало…
«Интересно, – прикидывал тем временем Алексеев. – Неужто этот студентик и впрямь чувствует Ключ? Как-то не верится. Но у меня ведь тоже при прикосновении к бляшкам голова пошла кругом…»
– Смотри, – остановился Евгений. – Каков вид, а?
Они стояли на краю длинного, круто уходящего вниз откоса. По дну широкой долины извивалась поблескивающая под лучами клонящегося к закату солнца речушка – неспешная, прозрачная, с заводями, поросшими кувшинками. Жёлтые и белые цветы ещё не сложили свои лепестки, жадно ловя тепло уходящего дня. Вдали виднелся противоположный откос, но нечётко, терялся в затягивающей его дымке.
– Красиво… – признал Олег.
– И мне нравится, – хмыкнул Ярков и показал рукой: – Нам туда. Недалеко уже осталось.
Прикрывающий что-то кусок старого брезента Олег заметил издали, и почти сразу же у него ускоренно и сильно заколотилось сердце. Чем ближе подходили они к старой иве, под которой был расстелен брезент, тем сильнее волновался журналист.
– Маслов,
Они аккуратно отложили в сторону чурбачки, придавливающие брезент к земле, а потом сняли серое полотнище. Алексеев увидел неглубокую – в человеческий рост – квадратную яму, а в её центре тщательно выровненную приподнятую площадку, на которой, вытянувшись во весь рост, лежал на спине человеческий скелет.
Уже знакомо сдавило виски и возникло странное пугающее ощущение – так бывает во сне, когда чудится, что стоишь на краю пропасти, а ухватиться не за что. Потом всё закружилось перед глазами, и Олег почувствовал, что летит в бездну…
Тёмное небо подсвечивали далёкие зарницы, ветер клонил к земле серые космы ковыля. У свежей могильной насыпи стояли двое – мужчины, высокие, темноволосые. Как и участники предыдущего видения, они не замечали журналиста и негромко переговаривались друг с другом.
– Я до последнего момента верил, что он выживет, – печально сказал один.
– С такой раной? Чудо, что он сумел прожить столько времени и при этом сам держался в седле…
Помолчали.
– Из всех Детей Луны остались только мы двое, – глухо донеслось до Олега.
– И ещё его сын…
– Он совсем мальчишка.
– Вырастет. Отец успел рассказать ему о Ключе, да и наши советы, надеюсь, не были лишними.
– Да. Он знает, в чём состоит его Предназначение, и сделает всё, чтобы его выполнить. Хороший мальчуган.
Опять молчание.
– Ты уверен, что мы поступили правильно, оставив Ключ с ним? – говоривший указал рукой на могилу.
– А что ещё можно придумать? Обоз уже далеко, догонять его некогда. А в то, что нам с тобой удастся уцелеть в грядущей битве, я не верю. Слишком большая сила идёт с востока. Пускай уж лучше Ключ остаётся у нашего мёртвого вождя, чем попадёт к врагам, которые даже и не представляют его истинную ценность. Ну, а если кому-нибудь из нас повезёт, он вернётся сюда… Наш предводитель достоин лучших похорон, а Ключ Умирающей Луны перейдёт к его наследнику.
– Ты прав… Как думаешь, сколько нам нужно будет продержаться?
– Часа три-четыре. Вода в этом году высокая, переправа затянется. Да и на то, чтобы укрыться в лесу, требуется время.
Очередная пауза в разговоре.
– Он так надеялся, что скоро проход к Вратам очистится и мы сможем вернуться…
– Мы все в это верили. Кто же знал, что нагрянет орда с востока?
– Зачем они пришли сюда?
– Как всегда: за новыми землями, за рабами, за добычей. Тебя это удивляет?
– Немного. Знаешь, несмотря на то что мы уже несколько поколений живём в этом мире, я так и не могу принять его до конца. Слишком много жестокости.
– Они, в отличие от нас, даже не представляют, что можно жить по-другому…
– Но сегодня конников ждёт разочарование. Они в мечтах наверняка уже делят имеющееся у нашего народа и даже не представляют, что добыча может ускользнуть у них из-под носа.
– Только для этого нам придётся очень постараться…
– Ну что ж! Пришельцы надолго запомнят эту ночь.