Запятая Судьбы
Шрифт:
— У нас целый штат оперативного состава… — начал Александр, но собеседник прервал его:
— Который прекрасно справляется со своими обязанностями, но совершенно не умеет обращаться с детьми. Нет, мы всё сделали верно. Мы контролировали ситуацию, и если бы не вмешательство Чтеца, всё закончилось бы благополучно, а мы получили бы пятерых сноходцев, отвечающих всем требованиям Агентства. Единственной нашей ошибкой было то, что мы с самого начала пропустили компас. Интересно, как его смогли укрыть от нас.
— Задолго до того я предупреждал, что вообще не надо
— Общий итог?
— Нам в коме, из которой он выйдет с вероятностью всего в тринадцать процентов. Признаюсь, я недооценил степень его увечий. Удар пришёлся не только по телу, но и по всей энергетической структуре организма. Кроме того, поражение мозга… прогноз неблагоприятный. Сова завербована нами, не желает в данный момент вспоминать и думать о Братстве. Убийство Багиры повлияло на неё сильнее, чем мы рассчитывали. Сверх того, она взяла себе новое имя, что для неё равнозначно перерождению в нашей реальности.
— Как её теперь зовут?
— Птаха.
— Хорошо. Значит, теперь она навсегда привязана к этой Грани, а следовательно, и к нам. Продолжай.
— Тело Кит помещено в Хранилище. Могила на Южном кладбище. Дальнейшими исследованиями способностей этой девочки займётся Жрица. Похороны Багиры прошли спокойно. Наблюдатели доложили, что никто так и не появился. Отчёт уже приложен к делу. Вит морально сломлен. Скорее всего, он уже никогда не восстановится, но мы будем за ним приглядывать.
— Он в Воронеже?
— Да, и судя по всему, там и останется.
— Прекрасно. В таком случае, дело будет открыто до момента, когда определится судьба Нама. Можешь идти.
Александр Евгениевич поклонился и вышел из кабинета. Его Высочество помедлил, закрыл папку, на обложке которой крупными буквами красовалась надпись «Проект “Сумеречное Братство”», и убрал её в ящик стола.
За неделю до вышеуказанной беседы. Где-то под Воронежем, частный дом.
О чём может думать перед сном человек? О чём можно размышлять, если еженощное погружение в страну Морфея становится поединком с самим собой, если малейший звук, будь то скрип рассохшихся половиц под мягкими шагами кота или шорох страниц книги под ледяными пальцами ветра, становится оправданием тому, чтоб не засыпать? Как вообще можно спать, когда понимаешь: один шаг, одно движение в обход давно обманутого запрета, и можно уйти в иные миры, погрузиться в паутину интриг или амок кровавых битв и забыть, забыть о том, что ты сделал, забыть о своей вине и горечи…
— Да ну его на хер, — выругался Вит, спуская
Первый — «Богатство». Лис. Вит успел схватить его со столика Кая, когда по лестнице уже гремели шаги оперативников Агентства. Копаться среди ржавых кандалов в поисках кольца не было времени.
«Не вспоминать. Только не вспоминать, что стало с братом, иначе новый запой неизбежен».
«Власть». Кит. Власть над умами и сердцами, власть над собственным даром, в первую очередь. Компас помог ей. Не смог помочь только в последний момент. Сдёргивать кольцо с её пальца было некогда, и командир забрал то, что успевал.
«Не вспоминать…»
«Смертельная опасность». Нам. Упорно цепляющийся за жизнь в больнице Нам. Кит забрала компас у раненого, но кольцо… кольцо потеряно. Когда Вит приехал проведать брата, его уже не было.
«Не вспоминать…»
«Любовь». Багира. Предавшая Братство, предавшая всех, погибшая от рук Совы… Она бросила компас на Базе, бежала, охваченная безумием, но… Вит скрипнул зубами.
«Не вспоминать…
Четыре бесполезные вещицы. Кольца пропали. Все. Скорее всего, они в руках Агентства. Как и ещё один компас, принадлежащий Сове. «Страх». Самый слабый и неоднозначный компас из всех. Я так и не смог понять, как именно она им пользовалась…»
Он перевёл взгляд на пятый футляр, поверх которого лежало единственное оставшееся в его распоряжении кольцо.
«Сокровенное желание». Вещица, ради которой они чуть не погибли при штурме. Та самая, которая указала ему на путь домой.
— И что нам всё это принесло? — привычно обратился Вит к коту. — А я тебе отвечу, Лис. Ни-хре-на. Сова завербована, Кит мертва, Лис мёртв, Багира мертва, Нам неизвестно сколько продержится, а я…
— А ты жив, — раздался от входа в комнату женский голос. Вит резко обернулся, вскидываясь, и тут же поник. В дверях стояла Син. — У тебя было открыто, — спокойно сказала она, осматриваясь. Задержала взгляд на бутылке. — Опять пьёшь?
— Я подвёл их, — с трудом выговорил бывший командир бывшего Братства. — Они мертвы.
— И что теперь ты намереваешься делать? — Син прошлась по спальне-кабинету, с интересом рассматривая картины на стенах. — Сбежать на иную Грань? Сидеть здесь в Воронеже, спиваться и лелеять новую боль и мнимую вину?
— Я виноват!
— В чём? В том, что рехнувшийся иномирец похитил и убил твоего брата? В том, что он напал на моего мужа, которого я не смогла защитить, но смогла спасти? В том, что одна из вас, напившись силы Рубежа, тоже свихнулась и нашла смерть от рук Совы? В том, что слепой случай и слепой удар принёс смерть твоей любимой?