Зараза. Трилогия
Шрифт:
Перевернул кровать, вывалил все вещи из шкафа, потом принялся за стол. Выдергивал и потрошил ящики. Что именно искал – сам не знаю. Бумажку с адресом, или логины от соцсетей, с постами, в которых отмечена геолокация, на худой конец, смартфон или навигатор с сохраненным маршрутом.
А попадалось все что угодно, но не искомое. На виду и по верхам лежала косметика, канцтовары, бижутерия, а чуть поглубже запрятали садомазо набор кожаных игрушек и ремней. Какой однако затейник этот профессор, хотя, может, и аспиранточка – некогда было в девайсах разбираться.
Я перевернул ящик и вытряхнул все, что в нем было на
Вот только адрес опять забыли написать. Я осмотрел конверт – в верхнем углу, кто-то ручкой нарисовал два маленьких сердечка и подписал: «арендовал нам секретное, но очень уютное гнездышко» .
– Коосмоос! Резче давай! – закричал Леха в перерыве между перестрелкой.
– Лечу! На счет три, – я подкрался к двери и полоснул очередью в сторону перехода между корпусами, заметил вдали, как минимум четверых чернокожих в военной форме, но ни в кого не попал, шустрые оказались, – Не прибейте только!
– Ха, давай на бреющем полете, – Леха засмеялся. – Раз…
Два и три. Я стартанул лишь на мгновение позже, чем Леха открыл огонь, заставляя нападавших прятаться. Но не всех, один решил рискнуть и добраться до меня. Леха среагировал моментально и точно скорректировав огонь и при этом не зацепив меня, виляющего между баррикадами. Сзади закричал раненый, а я на последних метрах до спасительного угла нырнул рыбкой и кувырком ушел за спину к миротворцу и похлопал его по спине.
С другой стороны коридора, с коротким дробовиком стояла девушка. Я мимоходом просканировал снизу вверх: «конверсы», джинсы, майка-безрукавка, поверх нее разгрузка. Чем-то напомнила Лару Крофт, только волосы короче и розовые да черные татушки на руках.
– Неплохо, так… – я удивился, но высказаться не успел, девушка озорно подмигнула.
– Прикрывай, я почти пустой, – меня перебил Леха, – Потом познакомитесь. На счет три.
Теперь мне пришлось палить, заставляя нападавших ныкаться. Они тоже без дела не сидели и за время нашей игры выгляни-пальни и спрячься, пока палят в ответ, оттащили раненого и приблизились на несколько комнат вперед. Да и подкрепление к ним подтянулось.
Я разбил плафон над головой одного из солдат и подловил, когда он дернулся от осколков, летящих на голову, и чутка высунулся из-за холодильника. Минус два, но с учетом подкрепления еще как минимум шестеро осталось.
Мои новые напарники скрылись за дверьми в следующий корпус, но ненадолго. Леха промелькнул в окошке, крикнул: «Не дыши» и метнул зеленый цилиндр, из которого начал валить дым. Коридор заволокло дымом, и я сделал очередной рывок в дверь, заботливо приоткрытую Лехой.
Проскочил в третий корпус и, оглядываясь на рассеивающийся дым, побежал за миротворцем к лестнице. Мы пошли вверх, миновали один этаж, а потом между третьи и четвертым уперлись в толстую решетку, за которой стояло два молодых парня.
Я мысленно
Мажоры были при оружии, стояли на безопасном расстоянии, чтоб не дотянуться, от решетки и с ленцой, будто высокомерно, смотрели на нас. Леха дважды рявкнул, чтобы открывали и только тогда «яблочный воин» принялся щелкать какой-то хитрой запорной системой.
– У нас опять гости, – Леха пропустил девушку, потом меня, сам запер замок и, отодвинув от стены стальной лист, перенес его к решетке. – Действуем по схеме номер четыре. Скоро подменим вас, а пока не лезьте, авось и они не полезут дальше.
– Леша, а это что за пассажир? – мажор кивнул на меня с таким видом, будто в зоопарке какое-то насекомое разглядывает, а потом уставился на девчонку, ища поддержки, – Он что с нами пойдет? Мы так не договаривались.
– Павлик, реально достал уже, – Леха напрягся, чувствовалось, что сдерживает себя, причем Павлик это тоже почувствовал и отступил на шаг к стенке. – Этот чумазый со мной. Кто куда пойдет, решать не тебе. Все, что тебе сейчас нужно знать, это схема номер четыре. Повтори.
– Номер четыре, – пробурчал мажор сквозь зубы.
– Вот и ладушки. Вопросы есть? Вопросов нет, – скороговоркой выпалил Леха и потянул меня за собой на четвертый этаж.
Мы поднялись в коридор (брат-близнец таких же на нижних этажах) и прошли мимо наглухо забитых досками дверей до комнаты с номером четыреста семь. Миротворец постучался явно условным: тук-тук, тук-тук-тук, тук. И через минуту нам открыли.
Вот тут уже было интересней. Не маленький пенал три на четыре, как все остальные комнаты, а длинное пространство со сломанными стенами, состоящее как минимум из четырех комнат. Прямо целый лагерь внутри дома.
Ближе к окну, сложенный из кирпичей очаг и кучей порубленной мебели, вдоль стены три цветные туристические палатки, еще несколько пенок и спальников валялось просто так. Рядом кучей лежали рюкзаки, три армейских баула, а у дальней стены стоял стол с армейским ящиком, коробками с патронами и аккуратно разложенным оружием.
Встретили нас две девушки, такие же молоденькие, как все вокруг не считая нас с Лехой, одним словом: студенты. Обе симпатичные, подтянутые, где надо поддутые, а где не надо, там тоже все нормально. У одной даже чересчур, на мой вкус, большие глаза, губки-уточки на пол лица, следы косметики, как бы странно это ни выглядело в окружающей обстановке.
– Товарищ командир студвзвода, – девчонки, дурачась, вытянулись по стойке смирно перед Лехой и при этом поглядывали на меня, может, ожидая какой-то реакции, меня же больше волновало, идет ли за нами погоня, но Леха не парился, а ему видней. – На вверенной для охраны и готовки территории все в порядке, обед почти готов.
– Вольно, – вздохнул миротворец, а потом повернулся ко мне, – Видишь, прессуха, с каким контингентом приходится работать.
– Вижу, но вообще не понимаю, что тут происходит.