Зарождение
Шрифт:
Подойдя немного ближе к деревне, Акира понял, что частокол сделан из дуба. Дерево было слегка обожжено, но не утратило своей прочности. Прямо по пути располагались ворота, которые сейчас были закрыты. Акира не понимал, почему путь был закрыт, но предполагал, что это случилось из-за какой-то серьезной причины. Рядом с воротами, над частоколом во дворе стояла небольшая вышка. Человек, сидящий на ней, вглядывался вдаль, выискивая путников или кого похуже.
Подойдя чуть ближе, Акира заметил еще одного человека, сидящего на вышке. Он почувствовал на себе очень пристальный взгляд. Взгляд, собирающийся проткнуть его лоб. Из-за этого парень
– Стой, где стоишь, парень, - крикнули ему с вышки.
Акира остановился и посмотрел на человека, который крикнул ему, а потом на человека, у которого Акира видел только выглядывающую голову. В руках у того был виден лук, стрела была наложена на тетиву. Именно он целился парню в лоб. Проигнорировав этот убийственный взгляд, Акира обратился к другому человеку.
– Я странствующий оммедзи, - представился Акира. Он спокойно назвал свою профессию, потому что он уже покинул территорию, принадлежащую городу, в котором власти ненавидят оммедзи. Здесь начинается территория портового города. – Я бы хотел у Вас переночевать. И если нужна какая-то помощь, то могу помочь чем смогу.
– Докажи, что ты оммедзи, - послышалось с вышки. – Покажи, как ты используешь талисманы.
– И что же я должен показать, - не понял парень. Хотя он предполагал, почему его об этом попросили.
Использовать талисманы мог не каждый человек. Человек должен пройти специальную тренировку. И только после нее он способен работать с талисманами. А в последнее время стали появляться случаи, когда снаряжение убитого демоном оммедзи попадало в неправильные руки. В таких случаях люди могли прийти в деревню, представиться оммедзи, а проникнув в деревню, отпереть замки на воротах, открывая путь для бандитов. Так было ограблено несколько десятков деревень.
– Я не знаю, - возмутился наблюдатель. – Ты – оммедзи, ты и решай.
Задумавшись ненадолго, Акира решил, что нужно использовать что-то, что не приносит вреда. Одним из таких талисманов являлся барьер, а еще щит. Талисман, создающий щит, был не один. Это была связка талисманов, которые использовались для отражения определенных атак. Один защищал от физического урона. Другой – от заклятий, третий – от проклятий. А четвертый – от атак по области и пятый – от яда. Его могли использовать только люди, прошедшие специальное обучение в академии. Акира был способен применять их все. Это была простая прихоть его учителя.
– Если вы так хотите это увидеть, то, - Акира не договорил. И без слов было понятно, что он сейчас будет что-то демонстрировать. Стражники насторожились, а тот, что был с луком готов его применить.
Акира достал из сумки пять талисманов, зажал их между ладонью и большим пальцем правой руки. Подняв руку на уровень глаз, ладонью наружу. Немного сдвинув руку в сторону, один из талисманов остался на том месте, где только что была рука. Акира стал вести руку по кругу. За ладонью потянулась тонкая фиолетовая ниточка, которую так просто днем не увидишь. Но Акира стоял в тени частокола, поэтому наблюдателям было все хорошо видно. Через некоторое время на месте остался еще один талисман. После него остался третий, а между первым и третьим протянулась такая же фиолетовая ниточка, соединяющая два первых. Наконец, оставив талисманы висеть в воздухе, они сформировали окружность, внутри которой был треугольник. Акира сложил вместе большой, безымянный
Когда свет рассеялся, Акира стоял в центре сферы золотистого цвета. Она была вся исписана пентаграммами, создавшей ее. Наблюдатели смотрели, разинув рты. А жители деревни пытались посмотреть, что же за частоколом происходит и задавали вопросы наблюдателям. Некоторые люди открыли засов и выглядывали из ворот. На их лицах были написаны разные эмоции. Восторг. Счастье. Любопытство. Но всех их объединяла одна и та же мысль – «Он нам поможет».
Когда сфера начала таять, жители наконец опомнились и стали возвращаться к своей работе. А те, что открыли ворота, вернули засов на место. И стали благодарить судьбу за то, что мало кто обратил внимание на то, что они выглядывали из ворот.
– Удовлетворены, - спросил Акира самым обыденным голосом. Он говорил так, будто ничего и не произошло.
Через некоторое время ворота снова открылись, но на этот раз шире. Теперь в ворота могла пройти кобыла. На другой стороне стоял один из наблюдателей, склонив голову в поклоне. Когда только успел оказаться внизу.
– Пожалуйста, простите нашу грубость, Господин оммедзи, - говорил он.
– Ничего страшного, - замахал рукой парень. – Я понимаю, почему вы так поступили.
– Большое спасибо, - отвечал наблюдатель разгибаясь.
Пройдя через ворота, Акира увидел хорошие дома. Сделанные на долгие годы. На земле лежала брусчатка. А позволить себе это могла не каждая деревня, особенно, расположенная в стороне от тракта. Где-то вдалеке слышался детский смех и крик. А взрослые занимались полем и не отвлекались ни на детские крики, ни на их смех. Они были такими трудолюбивыми, даже не скажешь, что они несколько минут назад наблюдали за небольшим светопреставлением.
– Дом старосты, - заговорил наблюдатель, заметивший, что Акира озирается по сторонам, - самый большой и старый дом. Вон он.
Акира проследил за направлением руки наблюдателя и увидел дом, каким его и описали. Поблагодарив, парень направился прямо к нему. Постоянно озираясь по сторонам, парень понял, что жизнь в этой деревне не так и плоха, как могло бы показаться. «Тогда, что им может от меня понадобиться» задался вопросом Акира.
С более близкого расстояния Акира смог подробнее рассмотреть дом старосты. Он действительно был большим. Единственный дом, у которого был второй этаж. Он действительно был старым, от него так и веяло стариной. Но так же ощущалось то, что этот дом простоит куда больше, чем все дома деревни вместе взятые. На этом его отличия от остальных домов заканчивались.
Когда Акира подошел почти к двери, то она неожиданно распахнулась и из нее выбежали четверо детей смеясь и что-то выкрикивая. Акира не стал вдумываться в то, что они кричали, а постарался убраться с пути ничего не замечающей малышни.
– О, - послышался удивленный возглас изнутри дома. – Новое лицо.
Через мгновение из темноты дома вышел мужчина лет тридцати. У него были черные волосы и серые глаза. На голове у него была шапочка в виде усеченного конуса черного цвета, а с макушки этой шапочки свисала лента до плеч. Одет он был в кимоно с черным низом и коричневым верхом. А на поясе у него покоился меч. Акира обратил внимание на то, что меч был только у этого человека. У остальных не было ничего подобного.