"Зарубежная фантастика 2024-9". Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
— Говори, Аквас, — мысленно передал Абаддон.
— Меня печалит, Абаддон, что наш вождь не принадлежит к нам. Я не впадаю в гордыню, но Орден очень древний, и главным для нас всегда было духовное. Мы идем на войну не затем, чтобы насладиться смертоубийством, но затем, чтобы умереть во имя Света. Декадо — самый настоящий убийца.
— Ты Сердце Тридцати, Аквас, — и тобою руководит чувство. Ты прекрасный человек — ты переживаешь... ты любишь. Но порой чувства ослепляют нас.
— Как он сумел убить Храмовника? — спросил Балан. — Это просто непостижимо.
— Ты Глаза Тридцати, Балан, — и все-таки этого не видишь. Но я не стану тебе объяснять. В свое время ты сам мне все скажешь. Я верю, что Декадо послал нам Исток, — и я принял его. Кто-нибудь из вас скажет мне, почему нас возглавляет он?
— Потому что из нас он самый меньший, — улыбнулся темноглазый Катан.
— Но не только.
— Это единственное, что ему предназначено, — сказал Аквас.
— Объясни, брат, — попросил Балан.
— Будучи просто рыцарем, он не смог бы ни общаться, ни странствовать с нами: он постоянно чувствовал бы себя униженным. Но мы идем на войну— это ему знакомо. Отсутствие дара уравновешивается для него званием вождя.
— Хорошо, Аквас. А теперь, пусть теперь Сердце скажет нам, где опасность.
Аквас закрыл глаза и сосредоточился. Несколько минут он хранил молчание.
— Храмовники еще заявят о себе. Они не смирятся со своим поражением и не оставят его неотомщенным.
— Что еще?
— Еще— Цеска отрядил тысячу человек для подавления Скодийского мятежа. Не пройдет и недели, как они будут здесь.
Шагах в тридцати от их костра сидели Декадо с Тенакой, Ананаисом, Басурманом и Мухой.
— Расскажи-ка, Дек, — сказал Ананаис, — как тебя угораздило сделаться вождем этих колдунов? Тут, должно быть, целая история.
— Почем ты знаешь — может, я сам колдун?
— Нет, серьезно, — прошептал Ананаис, покосившись на рыцарей в белых плащах. — Странные они какие-то — все время молчат.
— Ошибаешься. Они разговаривают — только мысленно.
— Вздор! — Ананаис сложил пальцы в знак Хранящего Рога и приложил ладонь к сердцу.
— Я правду говорю, — улыбнулся Декадо и подозвал к себе Катана. — Давай, Ани, спроси у него что-нибудь.
— Неловко как-то, — пробормотал Ананаис.
— Я спрошу, — вызвался Муха. — Скажи, друг мой, это правда, что вы умеете разговаривать... э-э-э... не разговаривая?
— Правда, — мягко ответил Катан.
— Не мог бы ты нам показать, как вы это делаете!
— Каким образом?
— Попроси вон того, высокого, — понизил голос Муха, — чтобы он снял шлем, а потом надел снова.
— Если тебе это доставит удовольствие — пожалуйста, — сказал Катан, и все взоры обратились
— С ума сойти! — воскликнул Муха. — Как тебе это удалось?
— Это трудно объяснить. Извини меня. — Катан, поклонившись Декадо, вернулся к своему костру.
— Говорил же я, — сказал Ананаис. — Странные они — не такие, как мы.
— В наших краях такие тоже встречаются, — вступил в разговор Басурман.
— И чем же они занимаются? — спросил Муха.
— Да ничем. Мы их жжем на кострах.
— Не слишком ли сурово?
— Возможно, — пожал плечами чернокожий. — Но делать нечего — так уж заведено.
Тенака оставил их и прошел к тому месту, где сидела Рения с Валтайей, Парсалем и Паризой. При виде его у Рении забилось сердце.
— Не хочешь ли пройтись со мной немного? — спросил он. Она кивнула, и они отошли от костров. Солнце сияло ярко, высвечивая серебряные нити в его волосах. Ей ужасно хотелось прикоснуться к нему, но чутье советовало не спешить.
— Прости меня, Рения. — Он взял ее за руку.
Она заглянула в раскосые лиловые глаза — и увидела в них страдание.
— Ты правду сказал тогда? Ты в самом деле убил бы меня кинжалом?
Он покачал головой.
— Хочешь, чтобы я осталась с тобой? — тихо спросила она.
— А ты хочешь?
— Это единственное, чего я хочу.
— Тогда прости меня, дурака. В этих делах я полный профан. Всегда был неуклюж с женщинами.
— Чертовски приятно слышать, — улыбнулась она. Ананаис, наблюдавший за ними, перевел взгляд на Валтайю. Она смеялась, говоря о чем-то с Парсалем.
«Зря я не позволил тому полулюду убить меня», — подумал Ананаис.
8
Путь до Скодии занял три дня: приходилось соблюдать осторожность. Аквас сказал Декадо, что после стычки у сожженной деревни командир Дельнохского гарнизона разослал караулы по всему Скултику и его окрестностям, а на юге в поисках мятежников рыщут конники Легиона.
Тенака, выбрав время, переговорил с предводителями Тридцати — он слышал множество преданий, но по сути мало что знал об Ордене. Если верить легендам, Тридцать — полубоги, наделенные сверхъестественными способностями, и их призвание — погибнуть в битве со злом. В последний раз они появились в Дрос-Дельнохе, где под водительством альбиноса Сербитара сражались вместе с Бронзовым Князем против орд Ульрика, величайшего надирского полководца всех времен.
Но из разговора с ним Тенака так почти ничего и не понял.
Они были вежливы — даже дружелюбны, — но их ответы проплывали в воздухе, как дым, который обычному человеку ухватить не под силу. Декадо вел себя точно так же: он только улыбался и переводил разговор на другое.
Тенака не отличался особой религиозностью, но в присутствии монахов-воинов чувствовал себя неуютно и постоянно возвращался памятью к словам слепого провидца.
«Золото, Лед и Тень... » Старец предвидел, что трое сойдутся вместе. И они сошлись. Предвидел он и угрозу со стороны Храмовников.