Зарубежный детектив
Шрифт:
— А что с Шани? Хоть что-нибудь известно о нем? — спросила Ирма плачущим голосом.
Фенеш выразительно взглянул на Тоота.
— Насколько я знаю, ничего.
Последние капли коньяка подействовали так, будто в нихто и был весь алкоголь. Оживленность женщин как-то увяла, речь замедлилась, стала более бессвязной. Пары разделились. Тоот краем глаза заметил, что Фенеш, казалось, без всякого интереса, а скорее потому, что «так положено», мял ногу Кати выше колена. Тоот чокнулся с Ирмой, и они допили оставшийся в рюмках коньяк. Маленькая блондинка уставилась на него осоловелым взглядом и молча улыбалась.
— А
Ирма сжала свои бескровные губки и заговорщически подмигнула.
— Наверно, ты не поверишь тому, что я скажу… только пусть это останется между нами… но я имею ежемесячно полторы тысячи западногерманских марок… Разумеется, сверх зарплаты.
— Ну и что ты делаешь с деньгами?
— Ишь ты, какой любопытный! Но почему бы мне и не сказать тебе — ведь мы хорошие приятели, не правда ли? Я их продаю, а какуюто часть оставляю себе. Может, пригодится на то или на другое.
— И как же ты зарабатываешь эти марки?
— Хихихи… у нас есть для этого свои маленькие трюки. Видишь ли, в нашем магазине ситуация такова, что клиент, если он венгр, человек второго сорта. Он официально может покупать только на сумму, не превышающую десяти долларов. Ну и конечно, если мы закрываем па что-то глаза, то и он не «возникает», если получит сдачу меньше, чем следовало бы. Наоборот, старается поскорее убраться восвояси. Л бывает так, что клиент, к примеру, покупает на пять долларов шестьдесят центов и дает мне десятку. А я ему говорю, что сдачу могу дать только в швейцарских франках, а он ведь не знает точного обменного курса… Понимаешь?
— Не совсем.
— Ну и туповат же ты! Я делаю ему пересчет так, чтобы это было выгодно мне.
— Что же, это совсем неплохая идея.
— Ты еще сомневаешься! Не говоря уже о том, что небольшую сдачу я часто даю жевательными резинками или конфетами, которые покупаю за форинты рядом в табачной лавке. Впрочем, это все мелочи. Более серьезные деньги я зарабатываю тем, что помогаю людям…
— И как ты это делаешь?
— Видишь ли, я работаю в лечебных ваннах, единственных в области. Поэтому работа у меня круглогодичная, а не сезонная. К нам приезжает много одиноких стареющих иностранцев. Почти все они жаждут общества, человеческого тепла… А я очень контактна. Словом, все они страшно довольны, когда находятся в компании молодой женщины. Они могут посидеть с ней в баре или поужинать, поговорить… и заодно высказать все, что у них на душе. Только не думай, пожалуйста, что все это кончается определенным образом!..
— О тебе я не могу подумать так. Но готов держать пари, что среди вас есть и такие, которые не ограничиваются разговорами.
Ирма с какой-то особенной улыбкой взглянула в другой угол комнаты, где между Кати и Фенешем разыгрывалась любовная прелюдия, в которой Фенеш почему-то играл далеко не ведущую роль.
— Вот возьмем, к примеру, эту дрянь. Просто ужасно, как Кати липнет к клиентам. Она не знает границ приличия. Но не вздумай поверить, что иностранцы в ней так нуждаются, как она сама об этом болтает. Онато готова лечь с каждым встречным и поперечным. Но кому она нужна?! Неужели ты лег бы в постель с телеграфным столбом? Самая настоящая курва!
Тоот удивленно покачал головой.
— Но
— А очень просто. Им настолько хорошо со мною, что они стремятся как-то выразить свою благодарность. Подарками. А я обычно прошу то, что у нас не очень-то купишь. Они и дают на такие подарки деньги, чтобы я могла купить их в Будапеште. Так подчас и набирается тридцатьсорок долларов.
— Что ж, хорошая у тебя работа.
— И мне она нравится. Занимаюсь с людьми, помогаю им. В этом есть смысл. Я, например, не смогла бы сидеть в какойнибудь канцелярии и для того, чтобы получить жалкую прибавку к жалованию в двести форинтов, укладывать к себе в постель своего начальника. А так я живу с поднятой головой. Не говоря уже о том, что эта моя работа дает мне возможность приобретать отличные заграничные шмотки.
Тоот одобрительно погладил ее по плечу, и Ирма придвинулась ближе.
— Скажи, ты хорошо знаешь Шани Варгу? — спросил он.
— Конечно. Шани — мой близкий друг.
— Даа?! Смотри, как бы я не стал ревновать. Ирма громко расхохоталась.
— Шани такой, такой порядочный. Стоит ему взглянуть на тебя, и ты сразу же знаешь, что ты для него — все. Это не может быть наигранным. Он даже сказал мне как-то: «Ирма, ради твоей любви я готов все отправить к черту. Не будь у меня троих детей, я давно оставил бы свою жену.
Понимаешь?» Ну не лапочка ли?! И он сказал это совершенно серьезно. Он обожает своих детишек. Значит, у него большое чувство ответственности. Но поверь, это ему нелегко давалось — постоянная борьба чувства и долга. То есть он все время как бы между двумя жерновами. И хорошо, что он, бедняга, не знал, что я и за него не пошла бы замуж, потому что люблю самостоятельность. Конечно, я не могла сказать ему это открыто в лицо — это было бы слишком безжалостно. Я разбила бы ему сердце. Хотя я действительно отношусь к тому типу людей, которые выше всего ценят самостоятельность, а брак считают глупым пережитком прошлого. Ты женат?
— Нет.
— А почему ты не женился?
— Потому что не нашел ту, с которой мог бы жить в согласии и любви всю жизнь. Ведь такая девушка, как ты, Ирма, редкость.
Оживление, охватившее Ирму минут десять назад, достигло высшей точки.
— Слушай! У меня есть симпатичная небольшая квартирка в Будапеште, она сейчас миллиона два стоит. И здесь тоже сколотила от магазина. Думаю, что и у тебя подходящее пристанище? Ты чем занимаешься?
Тоот судорожно напряг память, стараясь вспомнить, что же говорил девицам о нем Фенеш. Но действие алкоголя оказалось сильнее, чем ему хотелось бы.
— Я работаю на ответственной должности на одном из предприятий мясной промышленности, — осторожно ответил он.
— И сколько у тебя «навара»?
— Оклад — десять тысяч.
— Не так уж и много.
— Но к этому добавляется прогрессивка. Примерно еще две штуки в месяц.
— Ну, это уже кое-что. А приработок есть?
— Тоже есть.
— И как ты это делаешь? Люблю слушать о всяких ловких трюках. Можно определить, тертый ли ты калач.
— Ладно, но… только пообещай, что это останется между нами, а то я моту с твоей помощью и погореть.