Засада в сумерках
Шрифт:
Проводник сделал еще несколько шагов по коридору, разделенному пополам металлической дверью, потом, дождавшись сигнала — вспышки маленькой красной лампы, — ввел Коплана в кабинет, обставленный с поразительной роскошью.
Хозяин помещения — щеголь, одетый по-европейски, но турок или армянин по происхождению — сидел в глубоком кресле около стола и спокойно курил. Он бросил томный взгляд на вошедших, не выпуская янтарный мундштук, который держал в руке.
Проводник заговорил с ним по-арабски, несомненно представляя европейца. Взмахом длинных ресниц владелец «Тамерлана»
Коплан уже начал себя спрашивать, не является ли этот субъект с замашками сатрапа немым, когда наконец тот произнес слащавым голосом:
— Дайте мне ваш документ, выданный Халати.
— Простите, — ответил Коплан. — Кто вы?
— Полагаю, вы должны об этом догадываться?
— Естественно, но мне этого недостаточно. Я хочу быть уверен.
— Нури Гарибьян, ответственный за иракское отделение.
— Прекрасно. Вот документ.
Коплан сделал два шага вперед и подал листок бумаги, сложенный вчетверо. Гарибьян тряхнул листок, чтобы развернуть его. Он неторопливо прочел текст, написанный его сирийским коллегой, и мягко уронил бумагу на ковер.
— Значит, вы француз? Вы говорите по-английски без малейшего акцента.
— Три года в колледже Итен. Гарибьян кивнул.
— И вы инженер, судя по тому, что мне сообщают. Вы умеете обращаться со взрывчатыми веществами?
— Да, с распространенными видами взрывчатки: динамитом, нитроглицерином, пластиком.
Армянин вновь погрузился в раздумья.
— Я предполагаю поручить вам достаточно деликатную работу, — произнес он наконец. — Скажите мне прямо, способны ли вы успешно выполнить ее или предпочитаете, чтобы я поручил ее кому-нибудь другому?
— Объясните, о чем идет речь?
Гарибьян спокойно положил янтарную трубку на край подноса и с усилием выбрался из кресла.
— Вы знаете эту страну? — рассеянно осведомился он, подходя к шкафу, служившему баром и секретером одновременно.
— Нет, совсем не знаю, — сказал Коплан.
Владелец заведения со взятой из шкафа картой вернулся к столу и развернул ее.
— Посмотрите, — пригласил он.
Сунув руки в карманы, Коплан встал рядом с Гарибьяном. Тот был надушен, как танцовщица. Указательным пальцем, украшенным огромным драгоценным камнем, он показал две точки на карте:
— Мосул... Киркук... Это основные центры нефтяного производства в Ираке.
Его палец прочертил линию между городами. Жест сопровождался комментариями:
— Нефтепровод, идущий от первого месторождения, соединяется с тем, который транспортирует продукцию второго. Таким образом, по следующему участку транспортируется вся нефть, добытая в Ираке для нужд Европы. Вы понимаете?
— Прекрасно понимаю, — согласился Франсис.
Указательный палец Гарибьяна прочертил прямую линию влево, потом остановился на перекрестке, образованном тремя черными линиями.
— Здесь главный трубопровод разделяется на четыре: два диаметром в двенадцать дюймов идут в Триполи, в Ливан; один, в тридцать дюймов — в Банияс, в Сирию; последний, проходящий через Иорданию, выходит на средиземноморское побережье Ливана, в Сайду.
Этот был знаком Коплану лучше. Именно его несколько дней назад
— Здесь, — сказал он, рисуя маленький кружок, — возле местечка Хадита на Евфрате, находится жизненный центр распределения иракской нефти. С одной стороны поступает нефть с месторождений, в другую уходят четыре трубы. Все эти нефтепроводы сходятся в мощной насосной станции, защищенной небольшим фортом.
На оливковом лице армянина появилась тревожащая улыбка.
Коплан, оторвав глаза от карты, посмотрел на своего собеседника. Тот обошел стол и снова сел в кресло, словно устал так стоять.
— ИПК — компания, семьдесят пять процентов акций которой контролируют иностранные фирмы, ее продукция снабжает большую часть Западной Европы. Вы сделали вывод? Он напрашивается!
Коплан, нахмурившись, вернулся в центр комнаты.
— Да, — сказал он, — вижу. Но в чем практически выразится эта работа?
Гарибьян произнес удивительно мягким голосом:
— Надо просто взорвать эту насосную станцию.
Глава XI
— Я должен буду выполнить эту работу один или мне будет помогать группа? — спросил Коплан.
— Это решайте сами, — заявил Гарибьян, беря наргиле. — Я могу дать вам некоторые предварительные сведения, но затем вам придется съездить и посмотреть место самому. Район наш набит археологическими достопримечательностями, ученые со всего мира шныряют там без конца. Ваше присутствие в Хадите не вызовет подозрений. Это позволит вам разработать план атаки, дающий максимум шансов на успех.
Коплан озабоченно почесал затылок.
Представлявшийся ему случай был фантастическим, но, с другой стороны, он внутренне сопротивлялся нанесению такого ужасного удара по снабжению нефтью Франции и Англии. Он не мог ни принять, ни отвергнуть это неожиданное предложение.
— На первый взгляд, — произнес он, — подобная операция представляет собой огромный риск. И не только при ее выполнении, но и после. Такая акция поставит на ноги все военные и полицейские силы страны.
— Согласен, — безмятежно ответил Гарибьян, — но это не самое страшное: следует также опасаться ответных мер британской Интеллидженс Сервис [4] и французского Второго бюро. Поэтому мы готовы заплатить большую сумму и предоставить вам безупречный способ бегства.
4
Британская разведка.
— Что вы называете большой суммой?
— Десять тысяч фунтов стерлингов золотом, в слитках или песком по вашему выбору.
У Коплана захватило дух.
Эквивалент двадцати кило золота за диверсию — это сумма. Правда, прямой ущерб и его последствия будут исчисляться десятками миллиардов.
Коплан машинально взял пачку сигарет, достал одну и закурил.
— Дело нужно обдумать, — сказал он, выпуская дым. — Я не хочу браться за него вслепую. Я дам вам твердый ответ после осмотра местности.