Засада
Шрифт:
Разбитый в долине лагерь со стороны производил вполне безобидное впечатление: ни дать ни взять геологическая экспедиция. С самолета, пролетающего над этими местами, нельзя было заметить ничего необычного. Вот только, в рощице была спрятана ядерная ракета, а там, где каньон сужался, в зарослях тополей, стоял целый парк грузовиков, покрытый камуфляжными узорами. Я разглядел несколько джипов-вездеходов и шестиосных армейских грузовиков — явно старого образца, приобретенных неизвестно где, наверное, за хорошую взятку. Там же стоял д шестиосный тягач, на котором сюда доставили эту
Если не считать стальной птички, зрелище было не шибко впечатляющим. Ну что это, в самом деле: две сотни вооруженных парней, забравшихся в это забытое Богом место на дряхлых транспортных средствах, чудом уцелевших после второй мировой войны. Ну, еще в Штатах небольшая группа поддержки, состоящая из тех, с кем мы познакомились в Тусоне: обозленный безработный механик-пьяница, молодой бездельник, севший за поножовщину, да увядшая экс-любовница бывшего нацистского мясника. По большому счету — опять-таки не принимая в расчет стальную птичку — все это едва ли тянуло на угрожающую демонстрацию военной силы.
Но птичка оставалась птичкой — и дело было даже не в самой этой птичке, а в том, что они ее сюда приволокли. Видимо, тут не обошлось без зафрахтованного судна, которому пришлось где-то тайно выходить в открытое море и тайно же причаливать. А потом надо еще учесть бесчисленные мили тяжелого и опасного ночного путешествия по проселкам и заброшенным дорогам или и вовсе по бездорожью при постоянной угрозе быть обнаруженными. Эта ракета, возвышающаяся посреди тополиной рощицы, воплощала собой коварство, авантюризм и почти невероятное напряжение сил. Люди, способные на такое, заслуживали к себе самого серьезного отношения.
— На тот случай, если тебе ничего не сказали в Вашингтоне, — тихо заговорил я, — или если ты невнимательно слушала инструкции, сообщаю: эта потерявшаяся русская игрушка называется “Рудовик-ПЬ. У нее ядерная боеголовка, а дальность полета составляет полторы тысячи миль. При запуске отсюда она может быть послана в любой крупный американский город от — Лос-Анджелеса до Хьюстона. А может, и того дальше. Мои познания в географии довольно скудны. Пульт управления этой штучкой находится в руках нашего милого генерала со шрамом на лице, имеющего карликовую армию и грандиозные мечты о величии.
— Ты знал, что обнаружишь ее здесь?
— Нет, — признался я. — Из Коста-Верде пришло сообщение, что ракета не обнаружена, но мы не знали, верить или нет этому донесению. Президент Авила мог ее припрятать для своих нужд и, не моргнув глазом, обмануть наше правительство. Более того: у меня не было даже малейшего подозрения, что фон Заксу удастся ею завладеть.
( Я полагаю... — начала Шейла, — что нам следует что-то предпринять.
Я скорчил гримасу.
— Ну, мы могли бы похитить старого Генриха и — сделать ноги, оставив Кэтрин на растерзание волкам, а эту хлопушку — тем, кому она больше понравится. Знаешь, теперь, когда я оцениваю всю ситуацию, у меня возникает сильное искушение именно так и поступить. Я даже не подозревал, как все обернется, когда согласился лично явиться в лагерь на подмогу нашей блондинке.
Шейла
— Кэтрин забудет о нас, как только ей окажется, что она сумеет извлечь для себя хоть какую-то выгоду.
— Знаю. Только из-за этой чертовой хлопушки мне приходится держать данное ей слово. Однажды я уже бросил эту птичку в центральноамериканских джунглях, за что мне всыпали по первое число. Теперь она свила себе гнездо вблизи от американской границы. У меня нет выбора. Мне надо каким-то образом вывести ее из строя, пока какой-нибудь идиот ради хохмы не подойдет и не нажмет на кнопку. Давай-ка отойдем и продумаем наши действия.
Сев в тени огромного валуна подальше от края каньона, я от души глотнул из фляги и снял ружье с плеча. Кожаный ремень изрядно растревожил мои едва зажившие ожоги, причем я ни на секунду не забывал, кому ими обязан. Моя совесть не особенно бы меня донимала в случае, если бы я оставил Кэтрин в компании фон Закса. Так что слава Богу, подумал я, что у меня все же нет выбора.
Я вынул затвор, проверил казенную часть, вставил пять патронов в магазин, дослал один из них в патронник и передал ружье Шейле вместе с двумя коробками патронов.
— Ну вот. Худышка, у тебя теперь сорок штук. Играй. Впрочем, один раз ты пальнула там у дороги. Значит, остается тридцать девять.
— Эрик...
— Запомни: прямой наводкой можно стрелять только в цель, находящуюся посреди каньона. В цель около палатки или у костра со стопроцентной точностью не попадешь, так что и не пытайся. Ты знаешь нашего клиента — ты видела его фотографии. Что бы ни случилось — повторяю: что бы ни случилось, — Не вздумай стрелять без абсолютной уверенности, что попадешь в него. Это твое задание. Когда он войдет в твое поле зрение и ты убедишься, что это именно он — клади его. И я полагаюсь на тебя — ты должна уложить фон Закса в то самое мгновение, когда он подойдет ко мне на достаточно близкое расстояние. Я постараюсь вывести его как можно ближе к тебе, в зону прямой наводки. Или Кэтрин это сделает. Все будет зависеть от того, как там все сложится.
— И как же ты собираешься...
— Обо мне ты не волнуйся. После того, как войдешь с клиентом в контакт... когда пристрелишь фон Закса, можешь расстрелять оставшийся боеприпас по своему усмотрению. Можешь нас прикрыть, но смотри: не засиживайся здесь долго. Уходи, прежде чем они тебя отрежут. Если нам удастся выбраться, мы будем ждать тебя внизу — там, где спрятаны наши вещи, помнишь? И с машиной, если нам и ее удастся прихватить.
— А... — она замялась. — А если вас там не будет?]
— Не жди нас. У тебя галлон воды и достаточно еды, чтобы дойти до ближайшего селения. Иди строго на восток, пока не выберешься на дорогу, ведущую к Антелоуп-Веллз, но только не возвращайся прямо к границе — это очень далеко. Чуть южнее есть мексиканские деревни. А может, поймаешь попутку. Только прежде чем садиться в машину, убедись, что в ней сидят вполне безобидные попутчики. Путешествие тебя ждет долгое, трудное и изматывающее, может быть, оно продлится несколько дней, но все будет хорошо, если ты не выпьешь сразу всю воду.