Защищая Зои

Минк

— Черт. — Леон хмыкает, все его тело напрягается, прижимаясь ко мне.

Я больше не могу сдерживаться. Слезы текут по моим щекам. Его зацепило. Я знаю. Но его это не останавливает. Мои ноги горят, и я едва могу отдышаться. Мы останавливаемся за билетной кассой, и Леон снова начинает перезаряжать оружие. По его руке течет кровь.

— Куда попали? В Твою руку? — спрашиваю я, пытаясь определить, откуда идет кровь.

— Да, — говорит он слишком спокойно, хотя сложно в это поверить. — Я попал в одного, но есть

еще один.

Я киваю.

— Мы почти на месте.

Он прижимается своим лбом к моему.

— Ты все еще со мной?

— Я всегда буду с тобой, Леон. — Он ухмыляется, целуя кончик моего носа.

Как только парень отстраняется от меня, выражение его лица полностью меняется. Его глаза теперь темные. Он совсем не похож на того Леона, которого я знала. Он выглядит убийственно и чертовски сексуально. Сейчас не время думать обо всем этом, но я ничего не могу с собой поделать, если начинаю об этом думать. Движение Леона отвлекает меня от неуместных мыслей. Наблюдаю, как он снова начинает выглядывать, но отступает, когда пули дождем сыплются на старую металлическую кассу.

— Ну же, ублюдок, — слышу, как он говорит себе под нос. Его губы снова шевелятся, но я не слышу, что он говорит. Еще несколько выстрелов попадают в кассу, когда понимаю, что Леон считает. Мое сердце замирает, когда он снова начинает высовываться, поскольку пули все еще летят в нашу сторону, но в ту секунду, когда Леон поворачивает за угол, они останавливаются, и теперь стреляет он сам. — Попался.

Он тянет меня за собой, и мы снова срываемся с места. Леон не поднимает пистолет, когда возвращаемся к машине. Его рука прижата к боку. Кровь все еще капает и оставляет за нами след. Его шаги начинают замедляться.

Когда мы подходим ближе к машине, я нигде не вижу Ленни. Дверь со стороны водителя открыта.

— Хочешь, я поведу? — Я спрашиваю. Леон сбавляет скорость еще больше, когда мы находимся примерно в двадцати ярдах от машины, пока он полностью не останавливается. — Что? — Я сжимаю его руку, меня начинает наполнять беспокойство.

Леон поднимает другую руку с пистолетом, направляя ее в сторону машины. Слежу за его взглядом. Весь воздух, который остался в легких, улетучивается, когда вижу Ксанни, стоящую впереди машины и направляющую пистолет прямо на нас.

— Где Ленни? — спрашивает Леон, крепче сжимая мою руку. Я заметила, что он так делает, когда думает, что я могу попытаться вырваться из его хватки.

— Вы оба, опустите оружие! — кричу я. Они продолжают направлять их друг на друга.

— Где коробка? — задает свой вопрос Ксанни, игнорируя не только вопрос Леона, но и мой.

— Ксанни, где Ленни? С ним все в порядке?

— Он живой. Я лишь на время вырубила его. — Она пожимает плечами. — Отдай коробку Зои.

— Если ты думаешь, что я отдам ей коробку и отправлю ее к тебе, ты глубоко

ошибаешься.

Ксанни прищуривается, глядя на Леона.

— Прекратите направлять друг на друга оружие, — шиплю я. Это нелепо. Когда ни один из них не делает того, что я говорю, я пытаюсь встать перед Леоном, но он тут же отталкивает меня назад. — Какого черта!?

— Можешь забирать коробку, — снова говорит ей Леон.

— Я не уйду без сестры.

— Забавно. Раньше у тебя не было проблем с тем, чтобы оставить ее.

— Эй! — Я огрызаюсь на Леона, мне не нравится, что он так разговаривает с Ксанни.

— У меня не было выбора. — Ее глаза начинают наполняться слезами, но девушка быстро их смаргивает. Она всегда хорошо умела скрывать свои эмоции. Это разбивает мне сердце.

Я лезу в карман Леона и достаю коробочку, прежде чем переложить ее в свой карман.

— А теперь кто главный? — Я спрашиваю. Снова пытаюсь пошевелиться, но у меня ничего не выходит.

— Отпусти ее, или, клянусь, я убью тебя. — Я никогда раньше не слышала, чтобы голос Ксанни звучал так холодно.

— Ты не можешь убить его, Ксанни. Я люблю его.

Она качает головой в ответ на мои слова.

— Зои, ты не можешь любить этого человека. Ты понятия не имеешь, кто он на самом деле. Но я знаю, кто он и что он сделал.

— Мне все равно, что он сделал. Он оберегал меня, и он тоже любит меня.

— Конечно, любит. — Ксанни закатывает глаза.

— Что ты хочешь этим сказать? — говорю я, защищаясь.

— Она имеет в виду, что любой полюбил бы тебя и захотел защитить. Твоя невинность и нежность как бальзам на черные души таких мужчин, как я.

— Это странно мило. — Я протягиваю руку, чтобы коснуться щеки Леона, его лицо стало еще белее. Он теряет слишком много крови. Нам нужно отвезти его к врачу или в больницу.

— Вы оба остановитесь. Леону нужно в больницу, и если он умрет, клянусь Бентли, я никогда не прощу тебя, Ксанни. А теперь садитесь уже в чертову машину. Я не собираюсь повторять это снова. Ты поведешь, Ксанни. — Они оба остаются стоять. — Немедленно! — кричу я, сытая по горло от всей этой ситуацией.

Наконец они оба опускают пистолеты и делают, как я говорю.

— Леон. Ты потерял много крови, — хнычу я, когда наконец снимаю с него его дурацкую рубашку. Когда Леон ничего не отвечает, перевожу взгляд на его лицо. Он пристально смотрит на меня, но все ещё бледный. — Леон, ты останешься со мной. Не смей меня покидать. Ты меня слышишь? — Я снимаю свою рубашку, чтобы прижать ее к ране на его руке.

— Надень свою рубашку обратно, — почти рычит он. Я бы рассмеялась, если бы мое сердце не разрывалось на части.

— Если ты не останешься со мной, я стану стриптизершей. Что ты на это скажешь? — усмехаюсь я.