Защита Центавра
Шрифт:
На большей части пути магмобилю были недоступны главные его преимущества – скорость и комфорт, так как трасса не имела нужную инфраструктуру. Двигались по обычному дорожному покрытию на электротяге.
Дом находился в поселке, на въезде в который стоял шлагбаум с охраной и табличкой «частная собственность». Двое охранников машину пропустили, взяв руки под козырек.
– Однако, у вас тут дисциплина, – заметил Майер.
– И дисциплина и уважение- уточнил Шнабель.
Усадьба заняла с полгектара. И в ней был двухэтажный особняк старинной постройки и парк с
Да, это фамильное гнездо и досталось еще от прадеда аристократа, с гордостью сказал хозяин. За домом есть и современные здания. Там они не портят внешний вид. Таких домов осталось мало, и иногда сдаем его в аренду для съемки фильмов. Кстати, платят неплохие деньги. Содержание
Шнабель слегка развел руки и пожал плечами: «женщины, что возьмешь ?!».
– Если Вы не против, господин Майер, предлагаю совершить прогулку по парку, пока накроют стол.
И дом, и хозяева понравились Майеру. Не надо было расшифровывать, что кроется за каждым словом или жестом. Нечастое явление по нынешним временам, тем более среди политиков или деловых людей.
Центральная аллея делила парк на две основные части и была вымощена каменными плитами. Боковых не было вовсе – только тропы среди травы.
– Прадед не был потомственным аристократом. Титул получил за значительный денежный вклад в государственную казну в период очередной войны, а дом построил позже, – рассказывал Шнабель.
– У вас, похоже, это семейная традиция, участие в государственном строительстве. Вот вы депутат и руководите фракцией партии в парламенте. Причем в третий раз. Завидная стабильность, говорит об уважении и авторитете среди избирателей. Есть ли кто-нибудь с такими показателями кроме вас во фракции?
– Нет. Трое по второму разу.
– Каковы Ваши соображения относительно наших перспектив на выборах?
– Если не принять более решительных мер, у нас останется примерно то же количество депутатов.
– Какие меры вы считаете более решительными?
– Прежде всего финансирование в объеме, допускаемом законом. кроме государственного финансирования. Второе, а может и первое, на самом деле, —
это подбор максимального числа кандидатов с изначально высоким выборным потенциалом, наконец, программа, которая привлечет избирателя.
– Что ж, трезвая оценка и продуктивные мысли. Вот это и ляжет в основу наших действий. До начала компании еще есть месяц, и мы в большинстве территорий
будем готовить людей, которые пойдут по партийным спискам. Один из них возглавите, конечно, Вы, господин Шнабель. Подбирайте остальных членов команды, затем обсудим. Я считаю будет правильно, если мы станем обращаться к друг другу по имени?
– Совершенно с вами согласен, Ахан.
– Замечательно. В конце- концов одно дело делаем, Назер.
– Встреча с депутатами в десять утра в столовой. Зал слишком велик и будет неуютно – нас слишком мало.
А сейчас я хочу показать Вам нечто удивительное. – Назер свернул с аллеи и пошел по тропе, которая вывела их к поляне. В середине ее находился неглубокий пруд метра три в диаметре с горбатым мостиком посередине. Майер
– Замечу, Ахан, естественный водоем. На дне бьет родник. Вода чистейшая. Используем для хозяйственных нужд, иногда и пьем. Дети, когда были маленькие купались. Видите, скамейки. Я прихожу сюда, когда мне надо от всего отвлечься.
И в политике лишь потому, что не хочу потерять все это. Федерация слишком глобальна, чтобы решать такие задачи. Она хороша для решения межгосударственных конфликтов, она их и решила, но то, что сейчас у нас происходит в силах решить только нам, коренным жителям совместно с пришлыми.
– Надеюсь, и решим, Назер!
– Идемте в дом. Нас ждут, Ахан.
У дома стоял еще не припаркованный магмобиль.
– Это моя дочь с семьей приехала. А вот и внуки здесь, – обрадовался Шнабель, глядя на двух юнцов, которые выбежали из распахнутых дверей виллы. Мальчик и девочка, видимо погодки, лет девяти- десяти бросились к деду.
– Дедушка, мы так по тебе скучали, – почти в один голос кричали они.
Майер оставил Шнабеля возиться с детьми и вошел в дом, уже начиная жалеть, что остановился не в гостинице.
– Господин Майер, идите сюда, в столовую мы все тут, и пьем родниковую воду, – звала Марта из соседней с холлом комнаты.
Кроме Марты на стульях расположились Майя с бокалом, рядом с ней симпатичная, как оценил Майер, женщина лет тридцати и мужчина того же возраста. «Муж», – предположил он. Увидев Майера, помощница тут же подошла к нему, протянув бокал: – Я еще не пила, Ахан, попробуйте, отличный напиток.
– Познакомьтесь, господин Майер, моя дочь Гала и ее муж Алдан Пул- представила Марта членов своей семьи.
Алдан подошел и протянул руку.
– Очень приятно, господин Майер. Вы, похоже, в личном плане сильный конкурент нашим представителям из «Алтн юрта».
– Не знаком, к сожалению, с этими господами, Алдан.
– Теперь знакомы. Буду выдвигаться по одномандатному округу столицы.
Майер пристально оглядел одного из будущих конкурентов. Ростом почти не уступающий ему, видно, что следит за физической формой, очень уверенный и со вкусом одетый: «Жена приложила руку?»
– Несомненно, Алдан, ваше занятие торговлей поможет вам преуспеть и на выборах!
Алдан такого поворота в разговоре не ожидал и смешался.
– Вероятно, мой дорогой тесть успел доложить Вам обо всем?! – Алдан слегка порозовел от сдерживаемого негодования.
– Алдан дорогой, прошу тебя, не заводись! – Гала вмешалась в разговор, стремясь увести с темы неприятной для мужа.
– Нет, Назер об этом не говорил, – вступился за Шнабеля Майер. – Но это не секрет и есть в открытых источниках. Вы успешно развиваете часть бизнеса отца, который он передал Вам. Вы закончили профильное учебное заведение. Вы три года как член партии Алтн Юрт и год как член городского совета. О вас говорят, как о перспективном политике нового поколения. Есть и другие сведения. Все как обычно. От блогеров трудно что-то скрыть. Я не хотел Вас ставить в неловкое положение. Извините.