Защита от шантажа
Шрифт:
Она передернулась при одной мысли об этом.
– Богатые не должны быть одинокими так долго.
Мэттью сунул кольцо в карман.
– Я никогда не клевал на приманку секса и не считал его заменителем любви. Любовь, которую можно купить, не стоит потраченных денег. А что ты можешь сказать о себе?
Рэйчел широко распахнула глаза: за вычурной оболочкой известного дельца Мэттью Риордана скрывался романтик.
– Что сказать?
– После смерти Дэвида Уэстона ты принимала предложения мужчин, чтобы утешиться?
– Почему
– Я интересовался твоим нынешним положением, а не прошлым. В настоящем у тебя, похоже, нет мужчин. Если только твой партнер не имеет привычки смешивать работу и удовольствие.
– Фрэнк?
Смех Рэйчел вызвал тень удовлетворенной улыбки на губах Мэтта. Он облокотился на стойку.
– Ты не находишь его достаточно симпатичным?
– Возможно, но мы никогда не обращали друг на друга внимания.
– Это не очень-то корректно с твоей стороны.
– При чем тут корректность? Я вообще никого не ищу, я вполне довольна своей жизнью, – солгала Рэйчел.
– В таком случае что сказал Уэстон, когда ты сообщила ему, что я тебя шантажирую?
– А почему ты решил, что я немедленно побежала к Фрэнку? Я сама справляюсь со своими проблемами.
– Ты ничего ему не сказала? А я думал, ты ценишь его профессиональное мнение. – Мэтт удивленно поднял брови.
– Я не сказала никому. Если бы Фрэнк узнал об этих фото, его реакция была бы абсолютно непрофессиональной, – пожала Рэйчел плечами. – Он бы просто взбесился.
Мэтт нахмурился и выпрямился.
– Ты хочешь сказать, что он жестоко с тобой обходится? Он причинял тебе боль раньше?
– Нет, никогда, но он, скорее всего, потребовал бы, чтобы я немедленно разорвала все связи с «Уэстон секьюрити». И я не смогла бы обвинить его в предубеждении.
– А я бы смог. Ты была невестой его брата.
– Нет, я же говорю, мы не настолько близки. Он решит, что я сама навлекла на себя эти проблемы своей неосторожностью. Я действительно была неосторожна. Ведь кто-то проследовал за нами к домику и сделал эти снимки. А я не заметила.
– Я тоже.
– Ты был вообще не в состоянии заметить хоть что-нибудь. Или что-то сделать.
– Ты не права. Я, например, весьма многое заметил в тебе. И если бы я не был в состоянии предпринять некоторые, очень определенные, действия, тебе бы не пришлось привязывать меня к кровати. – Он ощутил прилив радостного удовлетворения, видя, как Рэйчел борется со стремлением зарычать.
– Мне следовало быть более осторожной.
– Как именно?
– Не знаю. – Она нервно провела рукой по волосам. За щитом этой уверенной самодостаточности он увидел скрытую страсть, безграничную и сильную.
– Не занимайся самобичеванием, никто не мог предугадать, что все так обернется, – сказал он. – Кто-то увидел блестящую возможность и ухватился
Так, теперь он переместил ее с главной роли злодейки в толпу статистов.
– Нельзя сказать этого с уверенностью, – горячо возразила Рэйчел. – Может, им нужно скомпрометировать меня в глазах твоего отца и тем самым ликвидировать любой шанс на получение работы от «КР».
– Кому это выгодно?
– Напрямую? Другим охранным компаниям, у которых похожий ассортимент услуг.
– Неужели они действительно способны на такой грязный трюк против своих же? Рискуя при этом собственной репутацией?
Да, теперь и ей это предположение казалось маловероятным.
– Сколько у тебя врагов? – спросила она.
Мэтт пожал плечами.
– С тех пор как отец начал всем говорить, что я собираюсь выдвигаться на выборах, из нор полезли самые разные типы. Я считаю, кто не является другом, становится потенциальным врагом.
Рэйчел не понравился такой цинизм.
– Я не твой друг и здесь только потому, что ты не дал мне никакого выбора.
– Друг в нужде все равно друг. Мы оба оказались в этом дерьме, нравится тебе это или нет. Пойдем, нас ждет домашняя работа, которую надо провернуть.
«Домашняя работа» заключалась в выяснении, кто что запомнил. Мэттью лежал на животе прямо на полу, внимательно изучая последние фотографии. Закончив изучение, он нашел их идентичными снимкам из первого пакета.
– Итак, можно заключить, что других негативов, по всей видимости, не существует. Таинственному фотографу удалось отснять только несколько кадров, а не всю пленку. Иначе он посылал бы более откровенные фотографии, усиливал угрозы.
– Более откровенных поз просто-напросто не было, – отозвалась Рэйчел.
Мэттью посмотрел на нее с интересом.
– Не было?
Рэйчел взглянула в его красивое лицо.
– А ты не помнишь?
Он усмехнулся.
– Я уже говорил, что мои воспоминания становятся смутными и расплывчатыми, начиная с привязывания. Кажется, ты заявила врачу, что у меня лихорадка.
– Эпизода с привязыванием не было, я просто мягко остановила тебя, когда ты попытался содрать с меня платье.
– А после ты раздела меня.
– Твоя одежда промокла, и ты не мог снять ее сам. Врач подтвердил, что я все сделала правильно. Иначе ты бы заболел гораздо серьезнее.
– Так мы не занимались любовью? – спросил он задумчиво.
Все это время он думал, что они были любовниками?
– Нет, за кого ты меня принимаешь?!
– Но я, кажется, припоминаю…
– У тебя была лихорадка.
– Но ты выглядишь здесь весьма разгоряченной. – Он снова взглянул на снимки.
– Мэттью, – процедила Рэйчел сквозь зубы, – может, хватит изучать эти фото с лупой?