Защити меня

Николаева Юлия Николаевна

— Собирай вещи, Даша, — голос Луки почти срывается, пока он мечется по квартире, запихивая в большую спортивную сумку все, что попадается под руку. У него лихорадочно блестят глаза, а в движениях сильная нервозность. Конечно, ситуация не очень, но еще виновата ломка. Лука ничего не принимает уже несколько дней, потому что боится потерять контроль над ситуацией.

— Там нас не найдут, — он хватает меня за плечи, встряхивает, словно я тряпичная кукла, а не живой человек.

— Мне

больно, Лука, — пытаюсь я скинуть его руки со своих плеч. Выходит не сразу. Он разжимает пальцы, немного очумело оглядывается, словно не понимает, где находится.

— Я сама все соберу, — забираю у него сумку и иду в комнату. Звонок раздается мне в спину. Оборачиваюсь на Луку, он шмыгает носом.

— Это курьер. Я попросил Давида… Ты же понимаешь, я там откинусь совсем без дури.

Я только качаю головой, наблюдая, как Лука смотрит в глазок, а потом начинает открывать дверь. Распахнув ее, почти затаскивает парня внутрь. Я смотрю на него, вздернув брови. Он совсем молодой, лет двадцати, а еще… Еще он не похож на курьера. Я видела их немало за это время. У него глаза такие… Чистые, глубокие, в них жизнь, а еще боль. Почему-то мелькает мысль: ему приходится заниматься этим. Хотя кому не приходится? Наверное, мало кто по собственной воле решается таскать дурь.

Парнишка смотрит вперед и упирается небесно-голубым взглядом в меня. Не знаю, почему, но меня пробирает до дрожи, по рукам бегут мурашки, я сглатываю.

— Принес? — нервный голос Луки возвращает реальность в ее рамки. Взгляд уходит с меня, парнишка лезет в сумку через плечо и достает пакет с порошком.

— Отлично, спасибо, друг, — Лука практически разворачивает его на месте, но мы снова успеваем сцепиться взглядами, и становится не по себе, не знаю, почему, накатывает страх. Лука подталкивает парня к выходу, а когда закрывается дверь, поворачивается ко мне с улыбкой:

— Ну теперь можно жить. Чего встала, Дашка? Собирай вещи.

Глава 4

Только много позже я узнала, что этот парень был братом Егора. И действительно, полез в это дерьмо не по своей воле. Он был очень далек от этого всего. Но как показывает жизнь: от тюрьмы и от сумы не зарекайся.

Домой я входила через сорок минут, темная маленькая квартира с низким потолком встретила тишиной. Я закрылась на замок, прошлась, зажигая везде свет: кухня, санузел, две смежных комнаты. В проходной жил Мирон, дальняя маленькая была моей. Села на край собранного дивана. Осмотрелась, бросая рюкзак под ноги. Откинулась головой на спинку и прикрыла глаза.

Главное, до Мирона не добрались. Значит, все будет хорошо, с остальным разберемся. Просто забыть ночь в Малахово, и все. Меня это не касается. Моя задача таскать наркоту и отрабатывать долг. Вот и весь смысл.

Я усмехнулась, не открывая глаза. Когда-то, может, я и верила в лучшее будущее, но жизнь все расставила по местам. Сейчас целей

нет. Выжить, как-то прожить остаток дней, сколько мне там отмерено?

Мирон за такие мысли меня ругал, удивительно стойкий в этом плане человек. А может, потому что он с детства ходил по грани, когда тебе твердят, что ты можешь умереть, наверное, начинаешь ценить каждый прожитый миг.

Телефон я не нашла, наверное, люди Давида забрали. Пересчитала наличность, негусто. Надо куда-то еще устраиваться. Ладно, это все потом. Уже поздно, салоны связи все равно не работают. Завтра восстановлю сим-карту и куплю дешевый телефон.

Мирон позвонил ровно в двенадцать, как мы и договаривались.

— Ты как? — спросила сразу, услышав его голос.

— Нормально, — почему-то подумалось, что он слабо улыбнулся сейчас. — Операция прошла хорошо.

Я потерла лоб рукой, давя подступающие слезы.

— Что дальше?

— Некоторое время буду тут, врачам надо наблюдать, как будет функционировать мой организм. Как ты, Даш?

— Хорошо.

— А Давид?.. — в голосе скользнуло напряжение. — Ты уже виделась с ним?

— Да, все хорошо, Мирон, — отмахнулась я. Переживания ему в любом случае сейчас не нужны. — Он немного поорал, но разрешил долг отработать.

— Я вернусь, вместе мы отдадим деньги.

— Не думай пока об этом, — снова перевела тему. — Сейчас тебе нужно восстановиться. Находись там, сколько надо, и ни в коем случае не сбегай, понял меня?

— Понял, — снова улыбнулся. За столько лет я научилась распознавать его эмоции даже на расстоянии. — Береги себя, Даша. Я скучаю.

— Я тоже скучаю, Мирон, — я оглядела маленькую кухню, поджала губы. — Расскажи, как добрался?

Мы проболтали минут тридцать, потом я запихнула в себя успевшую остыть и превратиться в ком овсянку, выпила кофе и села смотреть работу. Вот тогда меня и застал звонок. Номера остались в старом телефоне, потому я не знала, кто это. Оказалось, Давид.

— Приезжай, Ворона, — сказал коротко, — дело есть. Буду в «Чарке» через двадцать минут.

Я добралась туда за сорок, когда прошла в кабинет, Давид говорил по телефону.

— Я не знаю, какого хера творится, — ругался на кого-то, — но за Резо ты отвечаешь головой, понял? Если он пострадает… — мужчина не договорил, бросил резко: — Все, давай.

Положил трубку, устало откинулся в кресле, потирая лицо и протяжно выдыхая.

— Случилось что-то? — задала я вопрос. Он убрал руки и посмотрел на меня.

— Случилось. Ладно, ты здесь не за этим. Твой телефон, — он вытащил из ящика стола мобильник и толкнул по ровной глади стола. — Ты успела новый купить, я так понимаю?

— Успела, — я поднялась, подойдя к столу, взяла телефон. Взгляд зацепился за написанные на листе слова: «проверить всех, с кем спала Мишина».

— Хочешь дать заказ мне?

— Крупные раз в месяц, сама знаешь. Есть небольшой, сгоняешь до Веденеево, адрес и товар тебе Вадик даст. И без фокусов.

— Хорошо.

С Вадимом мы встретились ближе к окраине города, как раз по ходу нужного мне направления.

— Просто отдашь партию, и все, — сказал он, глядя, как я перекладываю кокаин в рюкзак. — Денег не надо.