Защитница. Киррана-1
Шрифт:
Самый страшный человек в деревне питает к ней какой-то странный интерес.
Она давно не маленькая, и прекрасно знает, что происходит между женщиной и
мужчиной. Да и доселе Защитник особо не стеснялся – брал, что хотел. Тот ужин… Она
прекрасно осознавала, чем это все могло закончится. Но Пасита сдержался. Она видела,
с каким трудом давалось ему это самообладание, но ведь ничто не могло помешать ему
сделать так, как пожелает. Или же причина в том, что
ссорится с могущественным родом? Дедушка Махаррон наверняка за такое спуску не
даст, она не сомневалась. скорее всего именно в этом дело, примем за главную
причину поведения Паситы.
Теперь Мордан. Он явно точит на неё зуб. ещё бы! Двойное унижение. Такое не
каждый-то деревенский увалень сразу забудет, что уж говорить об отпрыске знатного
рода? Нужно его опасаться. Не стоит забывать, что братья не простые слуги, а скорее
всего ровня Защитнику, судя по одежде и повадкам. Да точно! Слышала же, что их зовут
тин Шнобберы – значит дворяне. Да и Мордан сейчас, ляпнул про поместье, когда
ругался. Хотя ему-то она и не обязана верить.
Кстати, а как относится к его словам? Не солгал ли? Правда ли не нужно
тащиться на площадь? Хорошо бы, да вдруг Пасита осерчает и скажет, что она нарушила
договор?
– Да ну их всех! – разозлилась Кира.
Она не то что драться или тренироваться не в состоянии, а вообще едва на ногах
держится. Им надо, вот и пусть друг другу рыла чистят. С этими мыслями охотница
вернулась в дом, ощутив внезапно зверский голод.
***
До ночи Киаланы осталось два дня, если можно так сказать: сегодня, да завтра
подождать, а вечером уже и вот он – праздник. Приготовления в Золотых Орешках шли
полным ходом. Из каждого дома доносились умопомрачительные ароматы свежей
выпечки Пироги, пирожки, сахарные кренделя, пышки, калачи с маком и прочие изыски
местных поварих заставляли слюнки течь не переставая. Наряду с печеным готовились
и хмельные ягодные меды, благо пришло уже разной ягоде время. Уже давно
настаивался квас, наварено было и пиво. Завтра с утра незамужние девушки начнут
плести цветочные венки, добавляя дубовый лист, или веточки крапивы – смотря, кто
какое желание загадал.
Мужики на берегу Широкой ближе к обеду разведут костры, чтобы жарить
приготовленное мясо. В основном дичь, но нет-нет да и мелькнет щедрой рукою
выделенный поросенок или барашек. Не стоит скупиться. В ночь Киаланы, каждый
должен быть наряден, сыт, пьян и доволен жизнью, насколько это возможно. Такова
примета.
Все будут петь, веселиться, играть
брызгаться водой – непременное условие: только той, что смог унести в руках. Не
умолкнет смех до самой темноты. А как взойдет первая звезда, девушки поснимают с
головы венки и пустят по воде, распустят косы да затянут печальную песню в честь
Киаланы-девы. Навстречу со стороны выйдут парни в простых беленых рубахах с
красными кушаками. Ответят хором, славя мужа её Керуна. Как только дело дойдёт до
слов про быстрого ястреба, что ухватит белую горлицу, девушки ринутся врассыпную в
лес. Парни допоют куплет, ещё немного похрабрятся, подзадоривая друг друга и давая
девчонкам фору, а затем бросятся следом, снимая кушаки на ходу. Если и поймают кого
– не страшно. Выкуп – всего лишь поцелуй, но и отказать в нем не можно. Если же
двоим Киалана голову вскружит, значит так тому и быть. В ночь Киаланы это можно, а
после праздника вот она – готовая пара. Никто не осерчает, даже самые суровые
родители будут вынуждены смириться. С богами не спорят.
Из всех правил бывают исключения. Кира, впрочем, пойманной была только раз,
но отпор ей дважды давать приходилось. Да и попалась-то по глупости. Ей можно было
хоть и на месте стоять, свои просто мимо пробежали бы. Вот и привыкла, что никому
тут, кроме Микора не нужна. Ага, да кто бы супротив него-то её поцеловать решился?
Вот и шла не спеша, улыбалась своим мыслям и мечтала, как завтра будут с Микором
тренироваться, и она ему отомстит за поражение. Тут-то этот заезжий и подоспел.
Кажется, дядьки Иссопия племянник. Ладно бы просто поцелуй стребовал, так ведь нет!
Он из Птичьего Терема приехал, вот и решил, что раз городской, то можно вот так с ходу
руки распустить. Да и не била-то его она сильно. Так. Бросила наземь, а он осерчал, и
сам уже в драку полез. Пришлось дать отпор, не терпеть же? Второй раз получилось
похоже, но там ещё и Микор подоспел, так самой вообще ничего делать не пришлось.
Кира задумчиво рассматривала свое отражение в небольшом настольном
зеркальце на подставке – дорогая безделушка в серебряной оправе, которую когда-то
подарил её матери Каррон. Синяк уже почти сошёл, хотя ещё давеча пугал чернотой.
Хорошие у Матрены мази, да примочки. Завтра, похоже, совсем не останется и следа.
Ребра тоже больше не болели, а под волосами остался лишь маленький розовый
шрамик. Вопреки опасениям рана оказалась пустяковой – кожу о камень рассадила.