Защитник для Хранителя
Шрифт:
В полумраке общего зала на скамье укрытый простынёй лежал Черняк. Холодно-бледное лицо на фоне чёрных волос чуть ли не светилось. У изголовья, поникнув, сидела Беляна, вид которой был не лучше Черняка. Михаил приобнял её за плечи, выражая поддержку. Владнэль сидел тут же. Когда открылась дверь, Мишка и Владнэль лишь мельком глянули на Нику и снова опустили головы. Беляна не шевельнулась.
Ника было хотела шагнуть к ним, но невыразительным голосом заговорила Беляна:
— Черри до последнего надеялся… ждал… придёт помощь… Ника… хозяйка… не бросит… спасёт… Помощь опоздала… —
Опоздала… Ника опоздала. Именно это хочет сказать Белла?
Ни Владнэль, ни Мишка не возразили Беляне.
Они правы…
Ника развернулась на месте и бросилась к выходу, едва не сбив входящего Алшана.
Шаршанин, нахмурившись, проводил Нику взглядом и цепко обвёл безучастных друзей Ники.
— Идиоты! — зло бросил в тишине зала и также быстро, как Ника, покинул таверну.
Светояр, спускавшийся со второго этажа, впервые был согласен с ним. Ника сейчас как никто нуждалась в поддержке, но самые дорогие для неё люди сами пытались пережить потерю, им было не до неё. Он отлично понимал, что Черняк был братом Беляны, что его смерть стала сильным ударом для неё. А парни, видимо, винили себя, что позволили Черняку пожертвовать собой для их защиты. Но кто-нибудь из них подумал о Нике?
В синих глазах Беляны пелена немного рассеялась.
— О чём он? — слабым голосом спросила целительница.
— А ты не поняла? — холодно откликнулся Светояр, останавливаясь на полпути между лестницей и выходом на улицу. — Ты только что обвинила Нику в смерти Черняка!
Перед тем, как за ним захлопнулась дверь, до него донеслось растерянное:
— Я не это имела ввиду…
Это или не это. Но слова целительницы упали на благодатную почву. Насколько он успел изучить Нику, она и так винит себя в смерти друга, а подруга лишь сильнее уверила её в этом.
Теперь нужно будет потрудиться, чтобы Защитница выкинула эти глупые мысли из головы.
Желание защитить, оградить от боли и потерь, закрыть в безопасном месте, где бы были только они вдвоём, усилием воли Светояр привычно подавил. Ни к чему это сейчас… да и потом тоже. Новым источником боли для Ники он не желает стать.
Ноги сами по себе привели к крепостной стене. Ника, поникнув и обхватив себя руками за плечи, стояла на самом верху. Ветер трепал и так лохматую косу. Одинокая маленькая фигурка. Одна во всём мире. Лишь огромный пёс у ног поднял морду и жалобно воет в небо, словно выражает всю тоску и боль хозяйки.
Жалость пронзила сердце. Злость на обстоятельства, на беспомощность, заставили заскрежетать зубами. Он не в силах оградить эту девушку от всех потерь, он не в силах вернуть ей друга. Он даже не может предложить свою поддержку. Сам постарался отдалиться от неё. Он ей никто!
Проклятие! Не может он оставаться в стороне! Не сейчас! И будь, что будет!
— Стой! — угрожающей тихий приказ за спиной, заставил замереть. — Не лезь! Не порть свою игру!
Светояр неприязненно проводил шаршанина взглядом. Слишком тот много знает и понимает для простого наёмника, изгнанника! Но с доверием Ники к этому шаршанину ничего не поделать. Хорошо тот заморочил ей голову.
Алшан поднялся на стену. Пёс встретил его предупреждающим рыком, но пропустил к хозяйке. И настороженно застыл, готовый при необходимости броситься на защиту.
Светояр отступил в тень, но уходить не собирался. Хотя бы своим незримым присутствием поддержит её.
Ника, кажется, не услышала подошедшего и окликнувшего её шаршанина. Продолжала неподвижной статуей смотреть вдаль. Алшан схватил её за плечи и повернул к себе. От вида пустоты в больших шоколадных глазах, Светояр вздрогнул. И только сжав кулаки, заставил себя остаться на месте. Шаршанин прав — Злата! Он второй раз за день соглашается с этим родзарским горным эльфом! — Светояру нельзя сближаться с Никой, слишком он дорожит ею, чтобы причинить боль.
— Ника! Прекрати винить себя! — властно потребовал Алшан.
— Если бы я отправилась на помощь… — донёсся невыразительный, тихий голос. Ника продолжала смотреть в пустоту, кажется, даже не видя перед собой шаршанина.
— Дура! Да приди в себя! — Алшан встряхнул Нику за плечи так, что мотнулась её голова. Но Ника хотя бы сфокусировала на его лице непонимающе-вопросительный взгляд. Шаршанин прекратил её трясти. Не отрывая своих тёмных, почти чёрных глаз от её, чеканя каждое слово, видимо, чтобы до её помутневшего сознания дошёл их смысл, заговорил: — Ты не могла ничего сделать! Никто не мог! Это был выбор Черняка…
— Тебя там не было…
— Как и тебя! Вот только я позаботился, чтобы выяснить, что там произошло!
— Черри умер…
Алшан продолжил говорить, словно его и не перебивали:
— Он сам вызвался прикрывать отход, как единственный маг в их компании. Против пары колдунов у него не было ни единого шанса. Когда прибыла помощь, он был уже поражён проклятием, вытягивающим силы. Держался лишь на одной силе воли. Стоило солдатам появиться, как он свалился…
— Я бы помогла…
— Чем? Ты целительница?
— Беляна…
— Не успела бы ты довести его до своей подруги!
— Но всё равно…
— Ника! В кого же ты такая упрямая?! Ты! Ничем! Помочь! Не могла! Злата! Да с кем я говорю?! Защитница, хренова!
Даже со своего места Светояр понял, шаршанин начинает злиться. И вряд ли на Нику — на себя. Он бы сам на его месте также беспомощно ощущал себя. Ника уже убедила себя — виновна. И все доводы разбивались об её упрямство, с которым он успел уже столкнуться за время их недолгого знакомства.
— Я должна была… Я могла его не отпустить… Я…
Алшан зло встряхну её за плечи и прорычал:
— Поумерь своё высокомерие! Ты не Злата! Ты не богиня! Не всемогуща! И не всеведуща! Ты человек! И тебе просто не по силам всех защитить! Черняк не хотел бы видеть свою сестру такой слабой…
Ника вздрогнула, пустота во взгляде чуть рассеялась.
— Черри… Ал? — с мольбой вдруг шепнула дрогнувшим голосом Ника, словно только теперь увидела, кто её приводит в себя. — Мне больно… очень… Черри нет… его больше нет, — всхлип.