Защитник Драконьего гнезда. Том второй
Шрифт:
— Они о чем-то просили? Угрожали? Что-то требовали?
Командир гарнизона позволяет себе саркастическую ухмылку, но быстро справляется с эмоциями.
— Угрожали – и не раз. Не хочу перед вами пересказывать все те гнусности, что я слышал. Говоря коротко, они хотят всех нас убить.
— Как считаешь, они хорошие воины?
— На равнине? Нет, Ваше Величество. Нам бы сотни три тяжелой конницы – и болотники даже имена собственных матерей позабудут, так быстро станут драпать.
— А в болотах?
— В болотах… - начальник гарнизона задумывается. – Признаться,
Поднимаю палец, призывая его помедлить. Я знаю, о чем он хочет спросить, но этот вариант мы не будем даже обсуждать.
— Ты знаешь, что через болота ллисканцев пройдет армия мятежных лордов? – спрашиваю немного погодя.
— Да, Ваше Величество. До нас дошли скорбные вести 0 восстании. Но, признаться откровенно, иной информации о мятежниках у меня нет. Мой гарнизон слишком невелик, а равнины наводнены дикарями, чтобы у меня была возможность отправить через болота разведчиков. Да и не пройдут они.
Звучит вообще не оптимистично, но хотя бы не врет — и на том спасибо.
— Ваше Величество, разрешите вопрос?
– спрашивает командир крепости, глядя на меня немного исподлобья.
— Конечно, я слушаю.
— Если информация верна - и мятежники минуют болота...
– он нарочито откашливается и продолжает, - нам их не удержать. Мы бы смогли на время остановить даже целую армию с осадными орудиями, но только если среди нет магов. Дикари и не планирует соваться в горы, иначе бы давно притащили сюда шаманов. Им вдоволь резвиться на равнине, выжигая деревни, но выше они не лезут. Позволено ли мне будет узнать ваши планы? Уверяю, каждый из моих воинов с готовностью сложит за Корону голову. Но что проку с нашей гибели, если в итоге мятежники все равно пройдут по нашим костям?
— У меня нет для вас магической поддержи, - собираюсь говорить с ним, как есть, без уверток и пустых обещаний.
Знаю, что на войне, а сейчас мы как раз находимся на ее пороге, зачастую, если не всегда, принято говорить то, что людям слышать полезно для всеобщего дела. О правде и истинном положении дел речи не идет почти никогда. Для выполнения поставленной миссии человек должен верить хотя бы в то, что приносимая им жертва не напрасна. И уже этого будет достаточно. Вера - великая сила. И это факт. Его можно принимать или осуждать, но очень странно от него открещиваться, закрывать на него глаза.
— И на подмогу больше никто не придет, - продолжаю я.
– Здесь только я и тридцать бойцов.
— Простите за мою неучтивость, Ваше Величество, ваше присутствие, вне всяких сомнений, значительно подняло наш боевой дух‚ но оставаться в крепости на момент начала осады вам никак нельзя.
— Вы собираетесь драться?
– задаю прямой вопрос.
Лицо повидавшего жизнь воина вытягивается, а в стальных глазах появляется явная растерянность.
— Простите, Ваше Величество, не понял вашего вопроса.
— Вы собираетесь драться, даже понимая, что не выстоять? Понимая, что противник значительно сильнее. Вам известно,
— Мне известны планы Великого Магистра, Ваше Величество, а этого достаточно, чтобы не нуждаться в его лозунгах.
— И каковы его планы?
— Узурпация власти. Об этом известно любому, кто последние годы имел глаза и уши. Он как паук, опутал своей паутиной лжи, угроз и посулов многих Великих лордов и тем самым собрал в своих руках великую силу.
— Похоже, с глазами и ушами в наше непростое время совсем беда, - позволяю себе немного расслабиться.
Мне нравится этот прямолинейный человек.
— Я останусь в крепости только на ночь, - отвечаю на предложение уехать, - а потом мы выдвинемся в сторону болот.
— Простите?
— Я и мои люди отправимся к ллисканцам. Вы останетесь здесь. Все просто.
— Но...
– он даже непроизвольно разводит руками, - зачем? Ваш шаман - он?..
— Нет, он не обладает сверхспособностью к управлению магией. И мы не планируем вступать с ллисканцами в столкновение. Я хочу поговорить с ними.
— Ваше Величество, Отец наш Безначальный, прошу вас, одумайтесь. Вы даже представить себе не можете, что эти дикари делают с нашими женщинами. Это же нелюди, проклятые небесами...
— Мне и моим людям понадобятся свежие лошади и немного провианта в дорогу, - прерываю его слова.
– Если ничего не получится, мы все погибнем. Мы - в болоте. Вы - здесь, отбиваясь от мятежников. И спасибо за предупреждение, если что, я постараюсь, чтобы живой меня не взяли.
Как легко говорить, когда все давно оформлено в голове и даже почти не екает от этого «чтобы живой меня не взяли». Не екает вот так, когда я не одна, когда разговариваю или слушаю. А вот в одиночестве, в ночи… нет, я даже близко не геройская королевишна. Я просто трусиха, которая раз за разом, ночь за ночью, уговаривает себя не повернуть назад, не поддаться предательскому желанию быть счастливой с любимой дочкой и мужчиной. Потому что могу не вернуться. Потому что ничего того, о чем мечтаю, может не случиться.
И это очень больно осознавать. До слёз.
— Ваше Величество, позвольте еще один вопрос?
— Конечно.
— В народе говорят, что вы в одиночку вышли против стражи Драконьего гнезда, когда те подняли оружие против ваших слуг. Это правда?
— Глупые россказни, я пряталась как мышь, - морщусь и отрицательно мотаю головой.
– А предателей наказал Анвиль, благо, подоспел вовремя.
Глава сорок пятая: Анвиль
Глава сорок пятая: Анвиль
После того, как понимаю, что дела в Драконьем гнезде какое-то время будут идти своим чередом, отправляюсь в земли, некогда принадлежащие моей семье.
Признаться, после их разорения не был тут ни разу. Почему? Сам не могу ответить на этот вопрос. Что-то сидело в голове, странное ощущение, что не справился, не смог обеспечить защиту, бросил и не вернулся.
Отчетливо понимаю, что нежелание возвращаться в разоренный дом - нечто сродни бегству, даже предательству самого себя. Если не сказать - трусости.