Защитник рода. Том 1 и 2

Семин Никита

— Она подозревается в проведении теракта в торговом центре «Магнолия», — скрипнув зубами, ответил майор Сидченко.

— На основании чего? Кем? — продолжил наседать дед, подключив еще и свою ауру.

Я помню ее действие — лишь единожды он ее на мне применил, но противиться приказам тогда я физически не мог. Вот и полицейский оказался не готов и сам того не ожидая выложил все, что у него есть на Свету.

— В наш отдел пришел человек, представившийся свидетелем теракта. Он утверждает, что видел, как Светослава Дажьева использовала телефон неизвестной марки, похожий на айфон, — офицер расстегнул вдруг ворот форменной рубашки, словно он ему жал и попытался замолчать. Не получилось. С ужасом на

лице он продолжил выкладывать всю информацию деду. — Сама подозреваемая для звонков в то же самое время пользовалась другим мобильным устройством. Терактом занимается отдел специальных операций. Его деятельность — тайна почти для всех остальных отделов. Мне только известно, что они тесно сотрудничают с вашей семьей. Поэтому утверждение свидетеля, что этот отдел покрывает вашу внучку, не звучит для нас чем-то невозможным, — тут майору стало совсем худо, и следующие слова оно выдавливал из себя по капле, сопротивляясь этому изо всех сил. — А потом мне еще и губернатор позвонил. Лично. И приказал ехать на задержание мне, а не отправлять кого-то ниже рангом, как положено. Вижу, что не напрасно, — последние слова Сидченко произнес с громким выдохом облегчения, освободившись от ауры деда.

Точнее это дед снял свое воздействие, услышав самое основное.

— Говоришь, свидетель? Кто это?

— Сам я его не видел, не могу сказать кто это. Но ему уже одобрили программу по защите свидетелей с личного одобрения губернатора, — майор сглотнул и почти жалобно произнес. — Отпустите меня, а? Скажу, что дома вашей внучки не было. Только не нужно… так давить.

— Разобраться в этом надо, — нахмурился дед. — Жди в машине. С вами поеду.

Майор кивнул и быстро перебирая ногами, что с его большим пузом выглядело смешно, посеменил к ожидающей его ауди. Повернувшись в сторону столовой, я услышал, как дед дает Жозе задание разобраться в ситуации и добыть информацию по внезапному «свидетелю».

—… нужно понять, — звучали его наставления идальго, — это Змеевы продолжают воду мутить, от себя подозрение отводя, или кто-то сторонний нашим конфликтом воспользовался. Сам понимаешь, если второе, то это в разы опаснее.

Отец Светы молча кивнул и взялся за телефон. А я впервые задумался, насколько велика роль этого мужчины в делах рода. До этого-то я его как воспринимал? Ну, отец Светы. Слабый медиум (тут ориентировался на то, что его защитница Даша уже пятнадцать лет в предметниках ходит). Может быть, является связующим звеном с медиумами Европы. Все же он из старого рода Нубейро. Но в последних событиях с тем же терактом именно Жозе отвечал за сбор информации через обычных людей-наблюдателей. И со специальным отделом полиции в первую очередь он работает. Получается, Жозе отвечает за разведку рода, должность архиважная. А еще это резко увеличивает как его статус внутри семьи, так и показывает уровень доверия к мужчине. И ведь не скажешь об этом, если судить по тем наездам на Жозе от деда по поводу его «слабости».

Вскоре мы спустились к служебной полицейской ауди и сели внутрь. Дед со Светой расположились на заднем сидении, максимально отдалившись друг от друга, чтобы дать мне места. Смотрелось это со стороны так, словно дед реально поверил полиции и решил показать свою непричастность. Наверное. Косился во всяком случае майор в зеркало заднего вида очень показательно, аж лицо покраснело в попытках понять, что между двумя Дажьевыми происходит.

В полицейском участке на крыльце встретили Дамира с Артемом. Оба проводили нас удивленными взглядами. Не ожидали нашего появления? Да еще в такой компании? И кто же это тогда «воду мутит»? Причем, не боясь раскрыть тайну наличия настоящей мистики перед большим начальством? Насколько я помню, тот же губернатор о медиумах не знает, а санкция на задержание по словам Сидченко

пришла от него.

В здании мы поднялись на второй этаж и прошли до кабинета майора. Там он снял китель, фуражку, прошел и сел в свое кресло, после чего почувствовал себя гораздо увереннее.

— На, пиши все как было, — достал он листок бумаги, ручку и толкнул по столу в сторону Светы.

— Мне сознаваться не в чем, я к теракту не имею никакого отношения, — замотала головой девчонка, косясь на деда.

— Вот это и пиши, — оказавшись в привычной среде, майор чувствовал себя все раскованнее и даже на деда стал посматривать через легкий прищур. — Я в любом случае должен с тебя показания снять. А там уже и разбираться будем.

— Пиши, Свет, — не сводя глаз с майора, сказал дед. — Все как было.

— Ну ладно… — в сомнении протянула она, пытаясь понять, правильно ли поняла, что и про меня говорить нужно?

Но тут дед глянул в мою сторону и повел глазами из стороны в сторону. После этого уже Света окончательно успокоилась и склонилась над листком. Секретность никуда не делась, а значит привычное правило нарушать не нужно. И уж тем более при том, кто это правило и вбивал в нее с детства.

Когда Света закончила, первым ее показания прочитал дед, вырвав листок буквально из-под носа майора. Тот скривился и уже открыл рот, чтобы начать качать права, но потом видно вспомнил свои ощущения около особняка и замолчал. Дед спокойно дочитал и отдал листок майору.

— Что? Все верно? — не удержался тот и съязвил.

— Должен же я знать, что моя внучка делала, — пожал тот плечами.

— А то вы не в курсе.

— Раз ее в проведении теракта обвиняют, получается — нет. Это все?

— Пока да, — пробурчал майор. — Красич! — гаркнул он неожиданно. В кабинет через минуту заскочил сержант полиции. — Уведи в третью, — кивнул он на Свету.

— Стоять! — перехватил руку прыткого сержантика дед. — Эт куда вы ее вести собрались?

— В камеру, куда же еще? Посидит, пока следствие идет.

— А вот тут ты уже перегибаешь, майор, — недовольно покосился на Сидченко дед.

— Нет, это вы похоже не понимаете, в чем обвиняется ваша внучка! — встал со своего место Сидченко. За последние несколько минут в знакомой обстановке, да еще в присутствии силовой поддержки он окончательно успокоился и чувствовал себя хозяином положения. — Проведение террористического акта с многочисленными жертвами — да за это пожизненное ей светит! А если она решит повторить? С меня же шкуру спустят, из-за того что я ее отпустил!

— Ее вину еще доказать надо, — тоже встал дед.

— Вот и будем доказывать. Но на время следствия я обязан… — тут майор поперхнулся и побледнел.

На мои плечи словно кто-то пару мешков с песком положил, да и стоящего рядом сержанта ощутимо к земле пригнуло. Настолько, что он еле удержал в руках автомат, что до этого свободно висел на его плече.

— Света здесь не останется, — подвел черту дед. — Если ты так боишься, то можно домашний арест оформить. Или как там у вас положено? Но сидеть в камере она не будет! Ты меня понял?!

— Понял, — просипел майор и начал шарить рукой по столу.

Дед слегка ослабил действие своей ауры и Сидченко смог нормально вздохнуть. После чего уже уверенней нащупал ручку выдвижного ящика и достал оттуда новый бумажный пакет. Расправил его, взял еще одну бумагу и уже сам принялся ее заполнять. Сержант переводил испуганный взгляд с деда на Сидченко и обратно, сминая лямку автомата и переминаясь с ноги на ногу. Ему явно было некомфортно, но уйти без приказа он не осмеливался.

— Под залог могу отпустить, — закончив заполнять бумагу, буркнул майор. — Только нужно опись провести, какие вещи при ней были при задержании и вот сюда их сложить, — подвинул он пакет через стол к Свете.